РАЗДЕЛ IV. МИФЫ 1948 ГОДА

Глава 25. Военные реформы в Пруссии

Военная машина Пруссии была результатом целенаправленной деятельности человеческого интеллекта, и поэтому ее опыт особенно ценен для нас. Военные руководители Пруссии не ждали счастливого стечения обстоятельств (хотя и умели их использовать). Они сознательно искали недостатки своей армии и пути их устранения в конкретных исторических условиях. Это явление, почти уникальное в военной истории, связано с деятельностью двух прусских королей.

Германские племена издавна отличались воинственностью. В средние века их агрессия получила определенное географическое направление. В ходе многовекового "Натиска на восток" (Drang nach Osten) германские короли, князья и курфюрсты завоевали и германизировали славянские и балтийские племена от Эльбы до Одера и далее к востоку, а также и к юго-востоку, по течению Дуная. Процесс завоевания сопровождался также немецкой колонизацией. Крайним восточным немецким государством была Восточная Пруссия на территории, завоеванной Тевтонским орденом Крестоносцев. В XV веке Пруссия объединилась с герцогством Бранденбургским под властью династии Гогенцоллернов, которая правила ею (а затем и объединенной Германией) до 1918 г. Таким образом, в основе государства лежала рыцарская военная традиция Тевтонского ордена, поддерживаемая специфическим географическим фактором: границы Пруссии не имели естественных защитных рубежей. В "семье" европейских государств Пруссия считалась исключением, почти анекдотом. Мирабо писал, что "национальной профессией Пруссии является война". Прусский барон фон-Шрубер писал: "Пруссия - это не государство, у которого есть армия, а армия, у которой есть государство". Тем не менее, военные успехи Пруссии не были особенно велики. В начале XVIII века королем Пруссии стал Фридрих Вильгельм I. Государственный бюджет Пруссии исчислялся в 5 млн. талеров, из которых 4 получала армия. Король повелел своим дворянам (юнкерам) посылать детей в военные школы; если их не посылали добровольно, специальные чиновники короля отбирали их силой. И все же больших успехов не было.

Сын короля, будущий Фридрих II, был явным выродком. Он ненавидел войны, интересовался искусством и философией, опубликовал (анонимно) две брошюры по теории государственного устройства. Отец не любил сына и однажды чуть не приговорил его к смерти, но, в конце концов, заключил его на долгие годы в уединенном замке. Там вырос юный принц и по смерти отца стал королем. Он известен как Фридрих Великий, и по праву считается одним из самых выдающихся полководцев Европы.

Фридрих II приглашал в Берлин ученых и художников всей Европы, расширял Академию Наук, сочинял и исполнял музыкальные произведения. Он любил французскую культуру и предпочитал французский язык немецкому. У него был совершенно особый взгляд на качества офицеров и генералов. В книге "Указания военноначальнику" (1753 г.) он писал: "Совершенный генерал всегда будет тяготеть к платонову государству или к собранию философов, а также к философскому камню алхимиков. Несовершенство есть основа существования человечества, но недопустимо, чтобы это несовершенство лишало нас желания представить более совершенную модель". В 1736 г. он основал академию, где дворяне должны были обучаться военному делу и дипломатии. "Чтобы офицеры могли понимать свою задачу и выработали способность к самостоятельному суждению, я старался обучать их военной теории, теперь я стремлюсь обучить их формировать собственное мышление и использовать его в практической деятельности. Эта система не подходит для всех и каждого, но из всей армии мы постепенно подберем некоторое число людей, которые станут генералами или даже более того". Юнкеры не хотели учиться и не хотели посылать своих детей в академию. Они презирали интеллектуализм своего короля. Он отвечал им взаимным презрением: "Если военный опыт является доказательством военного таланта, то самым лучшим генералом должен считаться мул принца Евгения". В условиях феодальных норм верности XVIII столетия юнкеры были вынуждены терпеть капризы своего короля. Так было создано определенное интеллектуальное ядро внутри прусского офицерского корпуса. Оно усилилось, когда в академию стали набирать и бюргеров. Этот революционный шаг был сделан, впрочем, не раньше, чем Семилетняя война в значительной степени истребила ряды дворянского офицерства.

Фридрих II получил в наследство армию в 80 тыс. человек и утроил ее (190 тыс.). Его армия была уникальным соединением традиционной германской агрессивности, интеллектуального руководства и передовой военной технологии, включая самые последние изобретения (1). С этой армией он в союзе с Англией начал Семилетнюю войну. Ее первый, точно рассчитанный Фридрихом период весьма напоминает лучшие наполеоновские кампании, и не случайно сам Наполеон сказал о сражении при Левитане: "Продуманное сочетание маневра с решительностью, которое ставит Фридриха в один ряд с самыми большими военноначальниками истории" (2). В этом сражении Фридрих остановил австрийскую армию, превосходившую его втрое - и уничтожил ее. Маневры Фридриха были поразительны: 270 км за 12 дней, включая сражения. Он щедро черпал из военного опыта прошлого. Знаменитый "косой строй" был воспроизведением тактики беотийского полководца Эпаминонда в бою против спартанцев, где навсегда была сломлена военная мощь Спарты.

Прусской армии пришлось терпеть и поражения, и снова Фридрих показал недюжинные способности и стойкость характера в самых трудных условиях. В целом Пруссия, имевшая лишь 2,5 млн. человек населения, вышла победителем в борьбе с коалицией Австрии, Франции, Швеции, России и Саксонии. Несомненно, что Наполеон многому научился у Фридриха. Возможно, что именно у него он заимствовал одну из самых поразительных своих идей: он призывал в армию жителей только что завоеванных стран, и они достаточно верно служили ему (вплоть до первых поражений).

Фридрих Великий умер в 1786 г. С его смертью в прусской армии началась антиинтеллектуальная реакция. Военные приемы Фридриха не были забыты, но они были превращены в догму, тогда как Наполеон усвоил и развил их. Первый удар колокола можно было услышать уже в 1792 г., когда прусская армия была остановлена революционными армиями Франции.

Правда, с точки зрения чисто военной, армии Франции были не более чем вооруженным сбродом (притом плохо вооруженным!). Они были сильны числом и энтузиазмом вплоть до готовности умирать. Их потери были несоизмеримы с потерями профессиональной прусской армии. И все же факт оставался фактом: прусская армия не смогла выиграть кампанию. Затем пришел Наполеон, он довел до совершенства стратегию, тактику и организацию армии. Прусские генералы, гордые своим прошлым, не поняли его нововведений, хотя те отнюдь не были секретом. Они не заметили, что энтузиазм был включен Наполеоном в число "составляющих" армии, равно как и образование солдат (3).

В 1805 г., когда Наполеон вел войну против Австрии, прусская армия угрожала его коммуникациям, но она не использовала своего шанса (которого Наполеон всерьез опасался). Покончив с австрийской армией у Аустерлица, Наполеон обрушился на пруссаков. Уже первые второстепенные сражения показали тотальное превосходство французов. 14 октября 1806 г. в генеральном сражении у Йены Наполеон разбил и рассеял прусскую армию. Все, что не было уничтожено на поле боя, было истреблено кавалерией Мюрата (до 30 тыс. пропало без вести!), который без пощады и без отдыха преследовал бегущие остатки армии, которая несколько дней назад гордилась своим славным прошлым. Поражение было ужасно. Крепости сдавались одна за другой. Наполеон сознательно унижал прусского короля (Фридрих Вильгельм III), он при всяком удобном случае публично повторял, что оставил Пруссию на карте только в качестве личной любезности русскому царю. Пруссия была обложена чудовищной контрибуцией, у нее отобрали массу земель и запретили ей иметь армию больше, чем в 40 тыс. человек. Вся страна была оккупирована французами.

Народ Пруссии был покорен завоевателям, он не поднялся на борьбу, подобно народу Испании. Лишь отдельные офицеры пытались организовать нечто вроде партизанских отрядов, но были расстреляны по приказу собственного короля. Король Фридрих Вильгельм III выполнял любые повеления Наполеона, он вел себя униженно, он вообще не был выдающейся личностью. И, тем не менее, в Пруссии происходило нечто странное, причем под носом у агентов Наполеона.

Катастрофа у Йены потрясла прусское государство-армию. Армия оказалась бессильной перед лицом новых задач, и вместе с нею навсегда умер "старый порядок". Король Фридрих вернул интеллектуалов в армию и заставил неинтеллектуалов подчиняться им. В Пруссии был создан генеральный штаб в качестве интеллектуального ядра армии. Фридрих признал элементарный факт: Наполеон был гением стратегии и тактики. У него, Фридриха, не было гения, способного противостоять Наполеону, поэтому он создал коллективного гения - генеральный штаб. Агенты Наполеона и сам Наполеон не поняли грандиозности и революционности этой идеи - может быть потому, что генеральный штаб самого Наполеона был не более чем исполнителем его воли. В этом смысле военная система Наполеона все еще оставалась индивидуалистически-монархической, тогда как Пруссия уже перешагнула рубеж демократии.

Унижаясь перед Наполеоном, раболепно льстя ему, Фридрих исподволь готовил реванш. Его инструментом стал генеральный штаб, но не Фридрих создавал его. Это делал Герхардт фон-Шарнхорст. В бою у Йены он был начальником штаба у герцога Брауншвейгского. Герцог командовал прусской армией; после первых успехов Наполеона он впал в состояние прострации. Шарнхорст не потерял самообладания. Проигранное сражение было для него объектом наблюдения, изучения и интеллектуальных умозаключений. Во время отступления-бегства прусской армии Шарнхорст отдал своего коня принцу Генриху. Прусские офицеры и генералы из юнкеров презирали его за ученость и неблагородное происхождение, но только он совершил этот чисто рыцарский поступок. Благодаря своему рыцарству, храбрости в бою и королевской поддержке он получил независимое положение в армии, не влившись в клику офицеров-юнкеров.

Лишившись коня, Шарнхорст попал в плен. Но в плену пробыл недолго. Вернувшись, он доложил королю подробности битвы. Слушая рассказ и сопровождавший его анализ, Фридрих понял, что перед ним человек, которого он искал. Прежде всего, Шарнхорст был послан в одно из подразделений, присоединенных к русской армии. Он снова был начальником штаба и был отмечен за отличную службу. Только тогда, в 1807 г., Фридрих назначил его военным министром и начальником генерального штаба.

Шарнхорст родился в семье фермера в княжестве Ганновер, военную карьеру он начал в качестве офицера-артиллериста (4). Он принял участие в кампаниях 1793 г. и 1795 г. в Нидерландах. Там он впервые познакомился с армиями нового типа, которые привела на поля сражений Французская революция. В 1797 г. прусский король пригласил его к себе и дал ему звание майора, но в армии Ганновера ему немедленно дали звание генерал-лейтенанта, и он остался там еще на три года. В 1801 г. он перешел в прусскую армию, его договор истек через год, но король включил его в состав военной академии, и через два года он уже был ее командиром. Его любимыми воспитанником был лейтенант Карл фон-Клаузевиц.

Шарнхорст произвел интеллектуальный анализ боев армий республики и Наполеона. Он понял, что система Фридриха Великого устарела, и предложил строить боевые порядки в глубину, а не в ширину, а также сделать тактику более гибкой. За четыре года службы в прусской армии он понял ее недостатки и предсказал поражение у Йены. Консервативные офицеры блокировали все его идеи, его именовали "книжным червем из Ганновера", он оставался чужим в прусской офицерской среде. Поддержку он нашел только у политика фон-Штайна. Уже в 1802 г. фон-Штайн сам резко критиковал прусскую армию.

После Тильзитского мира (25.07.1807) положение короля Пруссии несколько укрепилось, и он начал исподволь реорганизовывать свое государство. Была создана военная комиссия, во главе ее стоял фон-Штайн, который был канцлером (5), Шарнхорст входил в число членов комиссии. В комиссии были генералы-консерваторы и генералы-реформисты. Реформистами были: Шарнхорст, Гнейзенау, Клаузевиц, Бевин и Гролман. Два последних провели в жизнь реформы спустя несколько лет.

На этот раз предложения Шарнхорста не ограничились чисто военными аспектами. Он понял, что в военном деле началась новая эпоха. Отныне воюют не государи, с помощью вассалов и наемных армий. Отныне воюют нации. Французская революция и французский император мобилизовали для целей войны ресурсы нации (6).

То же самое должна была сделать Пруссия: она должна стать "вооруженной нацией". При этом, по мнению Шарнхорста, не обязательно было рубить голову королю, но и он, и король, и все вообще понимали, что тотальная мобилизация и тотальное военное обучение фактически означают изменение общественного строя. Дворянство потеряет свою традиционную привилегию на командование войной, отныне ему придется отстаивать это право в конкуренции с любым желающим. Несомненно, то же положение через некоторое время настанет и в других областях управления страной. Юнкеры были против, но король был "за". Так этот невзрачный и отнюдь не гениальный король произвел одну из выдающихся революций в истории человечества: он первым в своей стране подал пример национальной ответственности. Волна общественного энтузиазма и готовности искать новые формы национальной жизни в короткий срок переродила Пруссию и даже прусское дворянство.

Но на пути к новой Пруссии (а затем и к новой Германии) по-прежнему стояли Наполеон и его военная мощь. Шарнхорст утверждал, что очень трудно победить гения, в распоряжении которого есть посредственная армия. Если же у него под рукой находится превосходная армия, то победить его невозможно. Шарнхорст не утверждал, что он - гений, равный Наполеону, он твердо знал, что Наполеон - единственный в своем поколении, и он распоряжается армией ветеранов, которая заведомо не уступает любой армии в мире. Следовательно, оставалось ждать своего часа. Но пассивное выжидание не входило в планы Шарнхорста.

За годы “передышки” следовало подготовить базис для будущей решающей кампании. Прежде всего, следовало возродить и мобилизовать энтузиазм, боевой дух и интеллект армии. Сознательная мобилизация, воспитание и увеличение интеллектуальных способностей армии были самым революционным новшеством Шарнхорста.

Причиной поражения у Йены Шарнхорст считал агрессивность и инициативу маршалов Наполеона, тогда как прусские маршалы (в основном, старики) отличались пассивностью и слепым послушанием. Этот недостаток следовало устранить. Но это было еще не все. Шарнхорст предложил создать мозговой центр армии: генеральный штаб, "коллективного гения", который сможет противостоять гению Наполеона. Он даже превзойдет его, потому что генеральный штаб бессмертен, в то время как нет никакой гарантии, что Франция найдет нового гения после смерти Наполеона. Но и это еще не все. Генеральный штаб будет воспитан для выполнения важнейшей интеллектуальной функции: постоянной критики и самокритики армии и командиров. Представитель генерального штаба будет сопровождать тактических командиров. Он не будет заменять их, но он будет давать им советы и контролировать их деятельность. Так будет достигнут функциональное соединение (симбиоз) интеллектуализма и военной теории с агрессивностью и боевым опытом. Симбиоз обогатит обе стороны. Новые офицеры Шарнхорста будут способны четче реагировать на конкретные условия, они не будут столь жестки по отношению к подчиненным, что вполне согласуется с духом "вооруженной нации".

Таковы были идеи Шарнхорста, и они были отвергнуты комиссией и армией. Консерватизм восторжествовал. Юнкеры успокоились, - но не Наполеон. Он потребовал увольнения Штайна и Шарнхорста. Король немедленно выполнил это требование. Но начал проводить в жизнь их идеи. Срок службы в прусской армии был решительным образом сокращен, зато молодежь призывалась на короткие сроки. Так, не выходя за предписанные рамки 40 тысячной армии, было осуществлено тотальное военное обучение. 6 августа 1808 г. Фридрих опубликовал приказ по армии: "От хорошего офицера мы требуем общего образования, знания военной истории, технических способностей, теоретического мышления, быстрого восприятия, точности, свободы от догм и готовности принять новые идеи".

На этом можно закончить наш рассказ. Невзрачный король Фридрих Вильгельм III принял идеи Шарнхорста, и этим он основал новый германский генеральный штаб, о котором 150 лет спустя скажет Уинстон Черчилль: "Дважды мы воевали против Германии и не смогли разгадать загадки немецкого генерального штаба". Без денег, без технологических новшеств, силой идей и точно рассчитанной организационной структуры Шарнхорст превратил разбитую и усталую армию в армию свежую и инициативную. Актом исторической справедливости может считаться заключительный эпизод сражения у Ватерлоо: прусская армия под командованием Блюхера нанесла последний удар Наполеону.

-------------------------------------------------
1.Интересно отметить, что за всю эпоху революционных и наполеоновских войн воюющие армии не усвоили каких-либо технических новшеств, несмотря на то, что они были разработаны именно в это время (исключая, может быть, спорадическое использование воздушных шаров). Гений Наполеона заключался в том, чтобы доводить до совершенства известное. Идеи технических революций в военном деле были ему чужды.
2. Наполеон был скуп на похвалы, но с другой стороны, никогда не боялся хвалить противника и учиться у него.
3. Отличившихся солдат-смельчаков Наполеон приказал обучать по интенсивной системе (5 часов в день), после чего делал их сержантами и офицерами. Подобный демократизм был беспрецедентен в то время.
4. Как и Наполеон. Артиллерия в то время была наиболее научным и, следовательно, наиболее интеллектуальным родом войск.
5. Впоследствии он был уволен по требованию Наполеона.
6. Популярный лозунг революции был: "La Nation ou la Morte" (нация или смерть).