ИЗРАИЛЬ
ИСТОРИЯ МОССАДА И СПЕЦНАЗА
| |
ИЗРАИЛЬ
|
|
ЭФРАИМ ГАЛЕВИ - ДИРЕКТОР,
КОТОРОМУ НЕ ВЕЗЛО
В апреле 1998-го года премьер-министр Биньямин Нетаниягу назначил
руководителем
"Моссада" Эфраима Галеви - посла Израиля в Европейском Сообществе.
На этой
должности он проработал неполных два года. А до того всю жизнь был "моссадовцем",
пройдя путь от простого клерка до заместителя главы этой секретной службы.
* * *
Эфраим Галеви родился в 1934 году в Англии в религиозной семье,
которая была
довольно известной в местной еврейской общине. Многие представители семьи
являлись
видными деятелями как международного сионистского движения, так и внутрибританской
политики.
Наиболее знаменитым из них был Исайя Берлин - один из крупнейших
еврейских
историков и философов ХХ столетия. В период Второй мировой войны он выполнял
личные поручения Уинстона Черчиля в Вашингтоне, а также выступал в качестве
посредника между спецслужбами США, Великобритании и американскими еврейскими
организациями.
Галеви учился в "иешиве"o и мечтал стать машинистом
тепловоза. В юные годы,
последовав примеру многих своих родственников, принял активное участие в
деятельности лондонского филиала сионистского движения "Бней-Акива".
Репатриировавшись в Израиль в 1948 году, он поступил на юридический факультет
Еврейского университета в Иерусалиме. В годы учебы был активистом студенческой
религиозной организации "Явне" и генеральным секретарем Союза студентов.
После университета, который Галеви закончил с отличием, он был
принят на службу в
Армию обороны Израиля, где вскоре попал в Главное управление просвещения (ГУП).
В
1957-1961 годах являлся редактором печатного издания ГУПа, посвященного актуальным
вопросам армейской службы, а также общеполитической и военной ситуации в регионе.
Способности, проявленные Галеви на этом посту, - свободное владение английским,
умение ясно и лаконично формулировать обрабатываемую информацию, а также
организаторский талант были замечены тогдашним заместителем начальника "Моссада"
Давидом Кимхи. В 1961 году он обратился к Галеви с предложением поменять место
службы на более интересное и перспективное.
Придя после окончания курсов общей подготовки в "Моссад",
протеже Кимхи был
зачислен сначала в оперативный отдел, но вскоре переведен в подразделение
"Тевель"
("Вселенная"), отвечавшее за связи с аналогичными организациями
за рубежом. В том
числе и в тех странах, с которыми Израиль не поддерживал дипломатических отношений.
В 1967 году Галеви вошел в закрытый форум руководителей основных управлений
"Моссада", а три года спустя был назначен представителем "Тевеля"
в Вашингтоне. Там,
кстати, он познакомился с тогдашним послом Израиля в США Ицхаком Рабином.
До
гибели последнего между ними существовали тесные дружеские отношения.
За время работы в США Галеви удалось установить тесные отношения не только
с
коллегами в американских спецлужбах, но и со многими высокопоставленными
чиновниками в администрации президента Никсона, в частности, с советником
хозяина
Белого дома Дональдом Рамсфельдом. Однако он не ограничивался связями лишь
с
американской стороной. Он поддерживал отношения со многими предпринимателями
и
дипломатами с Ближнего и Среднего Востока, находившимися в то время в Америке.
Именно на тот период приходятся его первые контакты с представителями Иордании,
руководство которой как раз в начале 70-х годов вело беспощадную борьбу с
палестинскими террористическими организациями.
После возвращения в Израиль Галеви было поручено курировать
деятельность "Моссада"
по организации репатриации евреев из тех стран, в которых этому препятствовали
местные власти. Выполняя свои новые обязанности, он установил контакты со
спецлужбами ряда государств Восточной Европы и Восточной Африки.
В 1987 году Галеви впервые принял участие в тайных переговорах с королем Иордании
Хусейном. С тех пор он неизменно остается одной из главных фигур, определяющих
закулисные израильско-иорданские отношения.
В период конца 80-х - первой половины 90-х годов Галеви установил
личные связи со
многими членами королевской семьи, а также руководителями спецслужб Хашимитского
королевства, в частности, с главой Службы общей разведки Иордании Самихом
аль-
Батихи и его преемником Саадом Хиром. Именно благодаря своим особым отношениям
с
Амманом Галеви сыграл решающую роль в тайных переговорах между Израилем и
Иорданией, завершившихся подписанием в 1994 году мирного договора. Его личными
связями объясняется и тот факт, что, несмотря на любые коллизии региональной
политики, Хашимитское королевство было и остается единственной арабской страной,
в
которой открыто действует официальное представительство "Моссада".
В 1990 году Галеви был назначен заместителем главы этого ведомства
и руководителем
его командного штаба. На этом посту он пробыл до 1995 года, имея отношение
практически ко всем тайным контактам Израиля с Сирией, Египтом, странами
Персидского залива, а по некоторым сведениям, даже с Ираком.
С 1996 по начало 1998 года Галеви представлял еврейское государство в штаб-квартире
Европейского союза в Брюсселе.
Он возглавил "Моссад" в апреле 1998 года, когда внешняя
разведка находилась в
деморализованном состоянии из-за ряда ошибок и провалов, постигших ее при
Дани
Ятоме.
Назначив Галеви руководителем "Моссада", премьер-министр Нетаниягу
поручил ему
весьма сложную и крайне важную задачу - остановить разложение секретной службы
и
вернуть ей былую оперативность и мощь. В самом "Моссаде" это назначение
восприняли
с заметным воодушевлением и оптимизмом. Многие ветераны рассматривали нового
шефа как "своего человека", хорошо знакомого с внутренними проблемами
вверенного
ему учреждения. Все надеялись, что Галеви сумеет прекратить склоки и поднимет
моральный уровень подчиненных.
Заняв новую должность, он сразу же столкнулся с первым серьезным
испытанием. От него
потребовалось немедленно предпринять меры для освобождения своего сотрудника
Ицхака Бен-Таля из швейцарской тюрьмы. Тот был арестован в Берне в феврале
1998 года
после провала операции "Моссада". После немалых усилий неудачливого
разведчика
выпустили на свободу под залог в два миллиона долларов, взяв с него обязательство,
предстать через два месяца перед швейцарским судом.
Галеви успешно сдал экзамен. Однако вскоре его постигло и первое
не менее горькое
поражение. 7-го ноября 1998 года два сотрудника "Моссада" - Уди
Аргов и Игаль Дамри
были арестованы при выполнении оперативного задания в греческой части Кипра.
После того как все попытки освободить двух сотрудников, предпринятые по
официальным каналам, оказались безрезультатными, Галеви решил пойти другим
путем.
Поскольку в прошлом он руководил управлением по связям с иностранными
спецслужбами, то сохранил весьма близкие отношения со многими офицерами из
ЦРУ,
МИ-6, БНД и других западных спецслужб. Именно к одному из них он обратился
с
просьбой помочь вызволить своих подчиненных из киприотской тюрьмы.
Результат последовал незамедлительно. Через несколько недель Аргов и Дамри
вернулись
в Израиль.
Но Галеви ждал еще один удар. Помимо многочисленных "зарубежных"
проблем над ним
все время довлела уже давно тянувшаяся история Иегуды Гиля - одного из офицеров
"Моссада", который длительный период предоставлял начальству информацию
от якобы
завербованного им еще в 1974 году сирийского генерала. В действительности,
лишь часть
разведданных, "добытых" Гилем, поступала из Дамаска. Остальные материалы
он просто
фабриковал. Тем не менее, Галеви посчитал, что "Моссад" не должен
отворачиваться от
своих сотрудников в трудную минуту. Поэтому следует отнестись к Гилю со
снисхождением.
Несмотря на многочисленные проблемы, перешедшие к новому руководителю
"Моссада"
от его предшественника, а также связанные с обострением ближневосточного конфликта,
Галеви сумел существенно улучшить атмосферу в структуре своего ведомства.
В
результате оно избавилось от многих устаревших стереотипов и малоэффективных
методов работы.
При этом Галеви отдавал предпочтение тайной дипломатии, нежели
спецоперациям
карательного характера, почерпнутым из арсенала "Моссада" 50-70-х
годов. Кстати, по
мнению некоторых представителей ближайшего окружения премьер-министра Ариэля
Шарона, именно с этим связано его решение найти замену Галеви. По их словам,
"в
условиях продолжающегося конфликта с палестинцами, растущего противостояния
Израиля с арабским миром и угрозы исламского фундаментализма премьер предпочитает
видеть на его месте более жесткого и решительно руководителя".
Хотя новому начальнику "Моссада" ежедневно приходилось
сталкиваться с
многочисленными проблемами, он все же сумел провести несколько преобразований
в
подведомственной ему организации. Среди прочего в первую очередь выделяются
два
новшества.
Одно связано с преобразованием Управления исследований в Управление
разведывательной деятельности. Теперь в его компетенцию входит не только анализ
разведданных, но также и координация мероприятий по сбору секретной информации.
Второе преобразование, которое Галеви планировал провести, могло стать, как
отмечает
израильский эксперт Михаил Фальков, настоящей революцией в истории "Моссада".
По
его сведениям, Галеви был уверен в том, что на рубеже третьего тысячелетия
отношения
"Моссада" с внешним миром должны соответствовать требованиям и духу
времени. Он
считал, что его ведомству чрезвычайно важно быть гораздо более открытым по
отношению к обществу. Но при этом "Моссад" ни в коем случае не должен
отказываться
от традиционной секретности.
Увы, эту задумку ему не удалось претворить в жизнь… Он ушел
в отставку…
* * *
Ну, а какой он в жизни - Эфраим Галеви?
Знающие его люди отмечают, что он - любезный, скромный, улыбчивый
человек.
Приблизительно так может выглядеть провизор из аптеки или секретарь рабочего
совета,
какой-нибудь провинциальной фабрики.
За последние несколько десятков лет он сумел очаровать немало
чрезвычайно
влиятельных людей на земном шаре. Руководителей государств, видных политиков,
в том
числе и из арабского мира, не скрывавших своей враждебности к Израилю.
И в Израиле жертвой его колдовского обаяния стал не один глава правительства.
Галеви
обладает уникальным чувством юмора и потрясающим красноречием, а сарказм у
него
сочетается с глубоким знанием истории.
Он - человек требовательный и достаточно жесткий с подчиненными.
Но где бы он ни
работал, подчиненные его любили. И было за что…
Галеви рос и воспитывался в Великобритании. Но вопреки принципам
и традициям этой
страны, он, став большим боссом, не стремился держать подчиненных на дистанции.
Так,
когда он руководил "Моссадом", ему предложили отдельный столик в
столовой этого
учреждения. Он отказался, предпочтя стоять в очереди у раздачи вместе со всеми
сотрудниками. Кстати сказать, еда в моссадовской столовой, как выяснил обозреватель
газеты "Маарив" Бен Каспит, великолепная, разведчики любят хорошо
покушать, и самые
вкусные блюда тому, кто стоит в конце очереди, могут и не достаться.
Экс-директор "Моссада" знает толк в еде и винах.
Дома у него прекрасная библиотека.
Нна полках, среди многого другого, есть Талмуд, Гемара, Мишна и все, что связано
с
Торой, - сказывается, видимо, религиозная юность хозяина. При этом он светски
эрудирован, обладает широким кругозором.
Галеви прекрасно ориентируется во всех особенностях стран Персидского
залива,
Северной Африки. Вообще в любом регионе, включая те, где давно не ступала
нога
израильтянина. Как разведчик, он отлично информирован, но никогда не "засвечивает"
свои источники. Все это делает его весьма влиятельной персоной на арене, где
действуют
спецслужбы.
До ухода из "Моссада" Галеви был хорошо защищен и
неприкосновенен. Теперь, став
главой Совета национальной безопасности, он ступил на открытое поле. Он под
прицелом
со всех направлений. Не удивительно, что он не любит критику,
читает все, что о нем
пишут в газетах, и не стесняется остро реагировать.
Галеви живет в Тель-Авиве, его жена учительница (сегодня она
на пенсии). У них двое
детей и три внука. По возможности, он старается соблюдать святость субботы.
Он -
сионист, патриот и неисправимый оптимист.
* * *
История "Моссада" знает руководителей гораздо более
ярких и талантливых, чем Галеви.
Но его навсегда запомнят как человека, который прошел в этом ведомстве длинный
путь
от рядового сотрудника до высшего руководителя. Правда, за четыре года его
пребывания
на посту главы "Моссада", эта организация не осуществила сколько-нибудь
ярких и
дерзких операций. Но зато при нем данная спецслужба не знала сокрушительных
провалов, как это случилось при его предшественнике. Как бы то ни было, но
Галеви
войдет в историю "Моссада" как истинный мастер тайной дипломатии,
превративший
разведку в один из главных инструментов закулисной внешней политики Израиля.
|
|
|
