АВРААМ-ИЦХАК ГА-КОГЕН КУК

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ЧЕЛОВЕК И ОБЩЕСТВО

БЕСЕДА II. ЧЕЛОВЕК И ЕГО МОРАЛЬНОЕ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ

Предназначение человека. Отношение к материальному миру. Добро и зло в человеческой душе. Мысль и действие.

Предназначение человека

Исходя из предположений, высказанных в первой беседе, можно задать вопрос: в чем заключается миссия человека? В чем смысл его создания и каково назначение его жизни? Рав Кук соглашается с определением раби Моше Луцато в книге "Путь праведных": назначение в том, "чтобы твердо уяснил себе человек, каковы его обязанности в мире, чему следует уделять большее внимание и что необходимо сделать целью во всем, над чем он трудится во все дни своей жизни". - "Человек создан только для того, чтобы радоваться о Г-де, и наслаждаться сиянием Его Шехины".

Человек создан только для того, чтобы радоваться о Г-де в этой радости... состоит подлинная сущность самого чистого идеала, выразить который человеческий язык не властен. Идеал этот проступает в устремлении чистого сердца, возвышающего его над всеми стесняющими его препятствиями. ("Мораль святости".)

Отношение к материальному миру

Человек обязан направлять все свои действия ("во всем, над чем он трудится во все дни жизни") на выполнение "своих обязанностей в этом мире". Однако здесь возникает проблема, разрешением которой раз усердно занимается: праведник склонен удаляться от естественного хода жизни и материальности мира, порывая связь со всем тем, что мешает ему исполнять его призвание. Он жаждет удалиться от материи, дабы приблизиться к духовному бытию, оторваться от естества - чтобы прилепиться к Б-гу.

Рав Кук критически относится к "возвышению души", достигнутому ценой ухода от тягот материального мира. Возможно, праведнику удастся отойти от "нечистоты", греха, но косность и греховность мира в конце концов повлияют и на праведника, так как человек является не только частью, но и средоточием вселенной. Уединяющийся праведник, не влияющий на свое окружение, тем самым содействует нравственному упадку мира.

Более того, уединение праведника - следствие слабости, страха перед действительностью. Призвание человека заключается в том, чтобы найти в себе смелость, требующуюся для освящения материального мира. Это мужество - мужество святости.

Итак, путь человека проходит в мире, он должен быть частью его и действовать в нем. Мир - это врата, ведущие к Г-ду.

Праведники и люди чистосердечные плохо знакомы с назначением материального мира. Хотя, очищая все свои помыслы от мирских забот, они духовно совершенствуются, миру это приносит только унижение. А из этого покинутого и униженного мира исходит дух греховности, сообщающийся самим праведникам. И даже их устранение от познания зла и нечистот, тоже приводит к росту греховности в мире. Сами они выбираются из зловонной ямы, точнее, отводят от нее глаза. Но рано или поздно то унижение, которое приносит победа греха, преодоленного, если бы с ним боролись чистые духом, задевает их же и заставляет страдать их самих.

Однако это действительно обстоит так лишь до тех пор, пока святые люди еще не ободрились и не обрели Божественного мужества, пока еще пугливость и страх перед материальным познанием, боязнь встречи со злом, спрятаны в их сердцах, до тех пор, пока они живут уединенно в святых обителях, предоставляя греху в низменном материальном мире возможность распространяться в соответствии с его грубым естеством. Но, когда будет им предуказан свыше их черед... они обретут святое и величественное мужество. Тогда больше не испугаются они общения с косной материей и всеми ее низменными проявлениями, твердо сознавая, что их взгляд, исполненный святого мужества одухотворит материю и смягчит ее святостью. ("Огни святости".)

Нужно указывать путь к чертогам. Врата - это Божественное начало, проступающее в мире во всей его красоте и великолепии, во всяком дыхании животных и насекомых, во всяком растении и цветке, во всяком народе и государстве, в море и волнах, в небосводе и великолепии звезд, в облике каждого куста, в идеях каждого писателя, в воображении каждого поэта и в мыслях каждого философа, в чувствах чувствующего и в мужестве мужа. (Там же.)

Нужно возвратиться к миру и жизни именно через чистое и истинное раскаяние, этим возвращают святость на место ее обитания и в мире воцаряется Шехина. ("Свет Возвращения".)

Добро и зло в человеческой душе

Наш мир несовершенен, и человек полон не только благими стремлениями. Есть в нем и добро и зло. Человек - сложное создание, наделенное двумя душами или двумя желаниями. Лишь сознавая это, сможет человек проложить себе путь, на котором выполнит свое предназначение. Наша цель - достигнуть "высшего света совершенства", "мира, в котором все совершенно". Но и в нашем повседневном мире нельзя стирать или затушевывать границу между добром и злом. Мы должны трудиться, занимаясь реальными делами ("действенная мораль"). Нельзя обманывать себя, будто бы мы уже находимся в совершенном царстве - горнем мире "счастливого грядущего". Нет, мы обитаем в земном мире, где добро перемешано со злом, и надлежит нам заниматься их разделением.

Человек - это творение, состоящее из двух душ, - благой Божественной и злой животной души. Это знание существенно необходимо для понимания сущности души. Это знание самый испытанный путь к высокому нравственному и совершенному образу жизни.

Для того, чтобы достигнуть абсолютного блага, прилепиться к Божественному, необходима сначала практическая мораль, разделяющая между добром и злом. ("Мораль святости".) Человек, по самой сущности своей, характеру своему и стремлениям, не живет в том грядущем мире, в котором откроется свет, озаряющий добро и зло. Он обитает в мире настоящего и ближайшего будущего, где добро и зло имеют разные, крайне противоречивые значения. ("Огни святости".)

Мысль и действие

Важнейший вопрос миссии человек - во многом зависит от того, осознает ли человек свою роль в мире, и степень этого понимания влияет на весь его жизненный путь. Чем активнее человек сообразует свои поступки с представлением о "человеческом предназначении", тем в большей мере он освящает все свое поведение. Однако, как, спрашивается, соединить возвышенную идею с унылой повседневной жизнью? Когда высокое стремление ежедневно сталкивается с рутинными делами, оно может потускнеть. Идея прекрасна и лучезарна, пока оберегается во всей своей чистоте и отвлеченности, но когда человек пытается ее воплотить, приходит духовная усталость, - искры идеи угасают. Как решить эту проблему? Не существует чудодейственного средства, способного устранить этого напряжения между двумя полюсами, - высоким стремлением и практической жизнью. Но, несмотря на трудности, нельзя отказываться от действия, так как драгоценные идеалы нуждаются в практическом их применении. Однако неправильно было бы считать, будто достаточно одних только действий. Действия, оторванные от "полета мысли", практические заповеди, рутинно выполняемые человеком, не только не помогают достигнуть цели, но со временем себя исчерпывают: поступки такого рода приводят к унижению мысли, а унижение мысли к прекращений действий.

По мере распространения и признания Торы в народе, развивается в глубине его дух и жизненные его силы возвеличиваются. Дела вот та материальная основа, на которую это великое учение размещает свои сокровища. И осознанное значение теоретического понимания Торы так же умножит сияние ее в народе, выявив свет, скрытый во всех этих действиях, и тогда раскроется красота практического иудаизма. Бывает, что становится невмоготу жизни придерживаться в пути ее, и недостает ей силы следовать за представлениями духа, и устает дух, стремящийся воплотить их в действительности. Сильные духом скажут: жизнь чревата опасностями, болезнями, но полное исцеление возможно. И у всего, что привязано к жизни, есть надежда на то, что великие идеалы, спрятанные в сокровищнице действий, смогут раскрыться именно чрез практическое их воплощение, и освятят они мрак жизни. Когда причиняют ущерб идее, и погрузившись в мелочность обыденной жизни, отдаляются от величия великих мыслей, тогда и дела поневоле становятся ущербными. Их значение уменьшается, сияние меркнет, пока не облачатся они в образ, наводящий скуку и раздражение, утратив соприродные им силу и великолепие. А когда ущемляются действия, тогда вместе с ними отдаляется и идея, пока не превратится в мелочную и убогую мысль, чуждую реальной жизни и бессильную на нее повлиять мысль, встречающую насмешливое к себе отношение со стороны деятельных людей.

Чтобы найти лекарство от этой ужасной болезни, мы должны собрать все свои силы и возможности для свершения дел, должны полюбить их и привыкнуть к ним, но не останавливаться только на этом. Мы ничего не изменим в нашем мире, если величие дел не дополним возвращением к целительной идее, прячущейся и таящейся в них. Если останутся наши поступки рутинной привычкой, мало того, что они нам не помогут, - они вдобавок осквернят идею, что, в свою очередь, приведет к прекращению практической деятельности. (Там же.)