ВАРШАВСКОЕ ГЕТТО

Первый период оккупации Варшавы нацистами

Как приятно получить, наконец, возможность добраться до шкуры еврея! Евреи должны почувствовать, что мы здесь...

Из выступления генерал-губернатора Ганса Франка на совещании 25 ноября 1939 г.

С первой волной населения, покидавшего Варшаву, уехали еврейские общественные и политические деятели всех направлений и течений, в том числе и занимавший пост главы еврейской общины Мауриций Майзель. В этой чрезвычайной ситуации не были назначены заместители на места тех, кто покинул город. Уже в первые дни оккупации евреи поняли, что солдаты немецкой армии, вступившей в 1939 году в город, не похожи на солдат Первой мировой войны.

Евреи сразу же подверглись насилию и дискри-минации. Началось с того, что евреев стали прогонять из очередей за продуктами; евреев похищали, чтобы отправить их на принудительные работы. В феврале 1940 г. толпа в несколько сотен человек с криками: «Покончить с евреями!», «Да здравствует вольная Польша без жи-дов!» принялась громить и грабить еврейские жилища. На углу улиц Францишканской и Валовой евреи стали защищать ворота с ломами в руках. Один погромщик и два еврея были при этом убиты. В погроме, который продолжался несколько дней, приняли участие несколько немецких летчиков, вооруженных пистолетами.

Хулиганские выходки участились в марте 1940 г. во время Пасхи. Шайки подростков окружали прохожих-евреев и избивали их кам-нями и палками. Немцы по большей части не вмешивались. Религиозных евреев преследовали и издевались над ними; началось разграбление еврейских магазинов и еврейского имущества, спрятанного в домах. Людей угоняли на принудительные работы независимо от возраста и состояния здоровья. Евреям было запрещено ходить по тротуарам. Но главной причиной, из-за которой жизнь еврейского населения не могла вернуться в нормальное русло, была общая политика оккупационных властей. Большинство фабрик были закрыты. Евреи боялись возобновлять торговлю в своих магазинах. Учителя, ремесленники, люди свободных профессий, занятые прежде в культурных и общественных учреждениях, потеряли работу и не имели ни малейшего шанса заработать на жизнь как-нибудь иначе.

26 октября было сообщено о создании генерал-губернаторства на территории оккупированной Польши. Варшава стала центральным городом одной из четырех его областей. Столицей генерал-губерна-торства и местом жительства губернатора был назначен город Краков.

В ноябре были опубликованы первые антиеврейские приказы, обязывавшие евреев носить белые повязки с синей шестиконечной звездой.

Мэри Берг. «Варшавское гетто». Повязки на рукавах. 31 июля 1941 года

...Рядом с ним, возле небольшого стола, стоит пожилая женщина, торгующая повязками, надеваемыми на рукава. Повязки разного качества, стоимостью от пятидесяти грошей до двух злотых. Дешевые повязки сделаны из бумаги с отпечатанной на них шестиконечной звездой; самые дорогие повязки сделаны из льна, шестиконечная звезда на них вышита руками, а застежки резиновые. На повязки большой спрос, так как немцы принимают этот вопрос «близко к сердцу». Завидев еврея с помятой или, не дай Бог, грязной повязкой на рукаве, они немедленно набрасываются на него и избивают.

Особо обозначать магазины и частные конторы, принадлежавшие евреям. Нацисты потребовали сдать радиоприемники; запрещался проезд по железной дороге и т.п. Наиболее жесткими были приказы, пресекающие деятельность евреев в области экономики и хозяйства. 17 октября управляющий Варшавской областью Людвиг Фишер издал приказ, запрещавший неевреям без особого разрешения приобретать или арендовать частные предприятия евреев. Частным предприятием еврея считался любой завод, дело или торговое предприятие, в котором евреям принадлежало более 25% собственности. В соответствии с новыми правилами еврей обязан был поместить весь свой капитал на банковский счет. Банки имели право выдавать еврею с его счета до 250 злотых в неделю. Все эти приказы лишали евреев возможности осуществлять открытую экономическую деятельность, в особенности за пределами еврейской общины.

Был издан также приказ, касавшийся пенсий по инвалидности и по старости, пенсий вдовам и различных пенсий от различных учреждений, исключавший евреев из числа лиц, которым полагалась социальная помощь. Одновременно с замораживанием денежных средств и пресечением экономической деятельности евреев началась кампания по конфискации частных предприятий. В генерал-губернаторстве было объявлено, что на частное предприятие, владелец которого на нем не находится или которое работает неэффективно, власти вправе назначить своего опекуна. Как правило, опекуны изгоняли евреев - владельцев предприятий и работников, и только в единичных случаях соглашались держать владельца предприятия в качестве специалиста-консультанта. У евреев были конфискованы все частные дела, за исключением мелких лавок, находившихся в черте еврейского района.

Уже на первом этапе оккупации главным источником существования для евреев стало имущество, накопленное в прошлом. Евреи, имевшие денежные сбережения или товары, которые им удалось спрятать, начали обменивать их на пищевые продукты. Постепенно имущество и средства, имевшиеся у евреев, истощились; одновременно возрастало число неимущих и обреченных на медленную смерть от голода или болезней. Можно предположить, что с первой волной жителей, покинувших город в начале войны, выехали десятки тысяч человек, в то время как в Варшаву прибыли или были отправлены до создания гетто в ноябре 1940 года около 90.000 беженцев. Большинство беженцев прибыли из Лодзи, Вроцлавека, Калиша и других западных городов и областей. Часть из них поселили в крайней тесноте в «пунктах приюта», расположенных в школах, учреждениях и синагогах. Постоянная нехватка продовольствия и скученность населения привели к тому, что эти «пункты» стали первыми жертвами голода и эпидемий.

Евреям запрещено было открывать школы; некоторое время запрещено было также публично молиться в Варшаве. Полностью запрещалось не только восстановление еврейских учреждений и организаций, существовавших до войны, но и даже проведение собраний при участии десяти или более человек под одной крышей, если на это не было получено специального разрешения. Вместо широкой сети разнообразных учреждений, существовавших до оккупации, теперь разрешено было действовать только юденрату и учреждениям по оказанию социальной помощи. Адам Черняков был назначен на пост главы общины мэром города Стажинским еще в сентябре. Таким образом, пребывание Чернякова на должности главы юденрата являлось естественным продолжением его обязанностей. В первый состав юденрата входили люди, игравшие важную роль в парламентской жизни еврейской общины и в партийных руководствах в период между двумя мировыми войнами. В некотором смысле первый состав юденрата превосходил по своему общественному авторитету бывший состав правления общины. Первое время еврейское население считало юденрат органом, заменившим руководство общины, и так и называло его - «община». После отъезда в первые месяцы 1940 года руководящих членов юденрата из Польши, в нем все еще оставались люди, пользовавшиеся в довоенный период авторитетом и доверием населения.

В период существования гетто авторитет и полномочия юденрата должны были расшириться и охватить все важнейшие области жизни еврейской общины. Однако уже при первых конфликтных ситуациях, таких, как принудительные работы, наложение контрибуций, конфискация имущества, аресты и казни случайных групп людей по принципу коллективного наказания, стала очевидной беспомощность юденрата, который был не в состоянии решить многие из постоянно возникавших острых проблем.

Из дневника Адама Чернякова. 26 января 1940 года

Меня вызвали в полицию. Община должна уплатить до завтрашнего дня 100.000 злотых за избиение «фольксдойча». Если не заплатит - сто евреев будут расстреляны. Сначала я обратился в гестапо с просьбой освободить нас от уплаты, потом - с просьбой согласиться на постепенную выплату и под конец попросил, чтобы меня освободили от необходимости поставлять рабочих на уборку снега, чтобы мы смогли скопить хоть что-нибудь. Ничего из этого не вышло. Надо платить и именно завтра утром. Поэтому я начал сбор денег среди общины. Надо занять 100.000, а потом получить деньги с должников, задолжавших в налогоуправление. Одновременно полиция требует 6.000 злотых за 61 еврея, мужчин и женщин, задержанных по поводу отсутствия повяз-ки на рукаве. Ввиду всех этих событий я обратился к СС с просьбой снять меня с поста президента, так как в таких ненормальных условиях я не в состоянии возглавлять общину. В ответ мне было сказано, что они не советуют мне этого делать.

Со временем спонтанные похищения евреев немцами для отправки их на принуди-тельные работы стали делом организованным. Юденрат обратился к властям с предложением обеспечивать отправку определенного и постоянного количества человек на работы с тем, чтобы прекратить похищения, совершенно парализовавшие жизнь общины. На каждого еврея была возложена обязанность отработать опреде-ленное число дней на принудительных работах. Юденрат не располагал средствами для оплаты рабочих дней и постоянно испытывал денежные затруднения. Другой сферой деятельности, разрешенной евреям в период оккупации и существо-вания гетто, была социальная помощь и взаимная поддержка. Евреи начали действовать в этой области самостоятельно. В кассе «Джойнта» имелась значительная сумма денег, позволявшая начать благотворительную деятельность в новых условиях. «Джойнт» взял под свое покровительство уже имевшиеся еврейские организации по оказанию социальной помощи и начал оказывать помощь евреям в различных областях, в частности помощь беженцам и пострадавшим в ходе военных действий, многим безработным из числа местной интеллигенции. Вскоре выяснилось, что людей, нуждающихся в помощи, становится все больше. Возникла необходимость в создании такой организации, которая отвечала бы нуждам всего еврейского населения.

Перед праздником Песах в 1940 году «Еврейская организация социальной помощи», основанная «Джойнтом», оказала помощь 250.000 евреям. Самым важным видом массовой помощи были народные кухни, раздававшие нуждающимся порции супа и хлеб. В некоторое время число таких кухонь в еврейском районе Варшавы достигало ста.

Другим важным начинанием, осуществленным с помощью организации взаимопо-мощи под руководством Иммануэля Рингельблюма, была сеть «домовых комитетов». «Домовые комитеты» были созданы на случай чрезвычайного положения во время боевых действий в сентябре 1939 года, но Рингельблюм и его друзья поняли, что эти комитеты могут сыграть важную роль в организации взаимопомощи. В домовых комитетах работали добровольцы из числа местных лидеров. Сеть домовых комитетов расширялась и укреплялась по мере того, как ухудшалось материальное положение евреев. Рингельблюм со своими товарищами хотел придать этим домовым комитетам характер сети общественных учреждений. Прежде всего домовые комитеты заботились о бедных жителях каждого из домов. Ими были созданы детские сады и молодежные клубы, организовывались культурные мероприятия. Отдел социальной помощи старался расширить сферу деятельности домовых комитетов, поручая тем домам, в которых не было остро нуждающихся жителей, взять на себя опеку над приютами для беженцев или над теми домами, в которых острее ощущалась нужда.

Мэри Берг. «Варшавское гетто». Домовые комитеты. Январь 1941 года.

Сегодня на улице Шейна мы провели учредительное собрание «молодежного клуба» нашего района. Подобные молодежные клубы созданы на всех улицах гетто. Президентом клуба мы избрали Манфреда Рубина - немецкого еврея-беженца, молодого и очень умного, прибывшего из Германии незадолго до начала войны.

Инженер Штикгольд поздравил нас от имени «домовых коми-тетов» улицы Шейна. Он призвал нас учиться изо всех сил и делиться между собой не только хлебом, но и знаниями и приобретенным образованием. Каждый из членов нашей группы начал готовить тему для обсуждения.

По мере роста числа пострадавших и нуждающихся в помощи деятельность комитетов в самих домах сокращалась. С самого начала организация взаимопомощи, созданная при поддержке «Джойнта», имела характер общественный и политический. Для организации взаимопомощи был назначен общественный совет, в который входили главы подпольных полити-ческих организаций. Они определяли направление, цели и методы действий по оказанию помощи. Таким образом, организация взаимопомощи превратилась в силу, действовавшую, с одной стороны, легальным образом, с разрешения и ведома властей, а с другой - была связана с тайными организациями и поддерживала их подпольные действия.