Местное население быстро убедилось в полном бесправии своих еврейских соседей при оккупационном режиме. Евреев еще не заставили носить отличительные знаки, их еще не загнали в гетто, а многие уже издевались над ними, бесцеремонно выгоняли их из очередей за хлебом.
Находились и такие, кто охотно участвовал в убийствах, присваивал имущество убитых, а иногда еще и живых евреев, кто с большим или меньшим одобрением наблюдал за происходящим. Местному населению предоставлялись широкие возможности для грабежа, когда их соседей увозили в гетто или к местам казни.
Сотрудничавшие с нацистами по политическим мотивам могли и не участвовать в уничтожении своих сограждан. Но те, кто вступил на путь убийств из «ненависти к евреям», очень скоро должны были принять участие и в кровавых карательных операциях против собственного народа. Многие из них начали свой путь как предатели, за вознаграждение, будь то деньги или конфискованное имущество, помогая разоблачать евреев, которые укрывались от регистрации, выдавая их спасителей.
В одном из отчетов айнзацгрупп содержатся сетования на пассивность населения Белоруссии при проведении антиеврейских акций, однако часть местных националистов в Вильнюсе, Каунасе, Риге и Львове с самого начала участвовала в уничтожении тысяч евреев. Оккупанты распространяли в газетах слухи о том, что евреи сыграли особую роль в беззаконии советской власти на территориях, занятых СССР в 1939 — 1940 гг. Среди пособников нацистов, погромщиков и убийц были и те, чьи родственники подверглись репрессиям НКВД.
|
Из рапорта военного переводчика
Их повезли к месту казни на русских машинах в сопровождении специально выделенных для этой цели людей из русской полиции Борисова. Поскольку их было недостаточно, то прислали подкрепление из Зембина и других отделов русской полиции безопасности. Ее служащие носили красно-белые нарукавные повязки... Вечером выстрелы слышались уже не только из леса, стреляли в самом гетто и почти на всех улицах города, потому что многие евреи, спасаясь, бежали из гетто и пытались там укрыться. В этот вечер и ночью из-за неразберихи даже немцам не рекомендовали выходить на улицу, чтобы не попасть под огонь русской полиции... Полицейским выдали много спиртного, иначе они вряд ли сумели бы справиться с этим тяжелым заданием! Население Борисова считает, что люди из русской полиции присвоили себе драгоценности, оставленные евреями: золото, серебро, меха, ткани, кожи и т.д. — как присваивали все это и во время предыдущих расстрелов. Более того, говорят, что большинство этих полицейских — бывшие коммунисты, но никто не отваживается донести на них, так как все запуганы. |
Очень часто в убийствах участвовали местные полицейские. Военный переводчик из группы армий "Центр" обервахмистр Зённекен находился в Борисове (Минская область) во время массовой казни. 24 октября 1941 г. он написал рапорт своему начальству. В рапорте, отрывок из которого здесь приведен, он называет местных полицейских "русскими".
|
|
