ХАДАССА БЕН-ИТТО ЛОЖЬ, КОТОРАЯ НЕ ХОЧЕТ УМИРАТЬ "ПРОТОКОЛЫ СИОНСКИХ МУДРЕЦОВ": СТОЛЕТНЯЯ ИСТОРИЯ

СЕРГЕЙ НИЛУС

Женитьба на Елене Озеровой была лучшим из случившегося с Сергеем Нилусом за всю его жизнь. Дочь бывшего русского посла в Афинах, сестра управляющего Аничкова дворца, фрейлина императрицы, Озерова могла рассчитывать и на лучшую партию. Она же не только стала женой душевно неуравновешенного визионера, отца внебрачного сына, ей пришлось еще и терпеть присутствие в их доме бывшей любовницы мужа, Натальи Комаровской. Именно Озерова, с ее обширными связями, открыла мужу дверь в высшее общество Петербурга. И хотя Нилусы жили на пенсию, которую выплачивал ей императорский двор, она неизменно вела себя как послушная жена, державшаяся в тени своего властного супруга.

При их встрече Нилусу было уже сорок лет, а перспективы его выглядели сомнительными. У него не имелось решительно никаких источников дохода или сколько-нибудь определенных планов. Будущее его представлялось незавидным. Между тем в молодости у него имелись великолепные возможности. Он получил отменное образование, окончив с отличием юридический факультет Московского университета, свободно владел французским, английским и немецким, был знаком с современной зарубежной литературой. Род его, происходивший от пленного шведа, давно осел в России, владел землей. Это была уважаемая семья, брат Сергея, Дмитрий, председательствовал в московском окружном суде. Сам Сергей получил от Министерства юстиции должность следователя на Кавказе, невдалеке от русско-персидской границы. Этот пост и доходы с поместья служили ему надежной опорой, как социальной, так и финансовой, однако бурный характер и вздорное поведение Нилуса быстро привели его к отставке. Полное отсутствие административных способностей и неумелое управление землями обратили Нилуса в обедневшего помещика. Он отдалился от родных, порвал отношения с братом Дмитрием, которого называл атеистом. Дмитрий считал его помешанным.

Внезапно выяснилось, что в России его ничто не держит. Вместе с Натальей Комаровской он перебрался во Францию, где у них родился внебрачный сын. Жили они на доходы с земли, которой теперь распоряжался управляющий, и распоряжался гораздо лучше, чем Нилус.

В 1884 году Нилуса постигло душевное расстройство, и он, впав в крайний фанатический религиозный мистицизм, стал испытывать маниакальный страх перед опасностями, с которыми миру придется столкнуться при неминуемом явлении антихриста. В 1900 году управляющий сообщил Нилусу, что тот разорен. Не имея надежного дохода, он не мог оставаться во Франции и вынужден был вернуться в Россию, виня во всех своих бедах финансовую политику Витте, которого Нилус считал изменником, "еврейской креатурой".

"За десять лет Витте сумел изменить сам характер России, - провозглашал он, - русские люди жили с земли, а ныне, благодаря предателю, они зависят от промышленности и скоро станут рабами евреев!"

Неколебимый сторонник полного и безусловного самодержавия, Нилус страстно противился не только дующим в стране революционным ветрам, но и любым предложениям, касающимся либерализации или конституционной реформы. Витте он считал врагом, а евреев обличал как убийц-революционеров, приспешников дьявола, неуклонно поддерживая при этом "Союз русского народа" и антиеврейские методы черносотенцев. Крайний религиозный фанатизм сочетался в нем с правыми политическими убеждениями. Они и стали главными темами его писательской деятельности. Таким был человек, которого великая княгиня Елизавета пыталась ввести во дворец в качестве царского исповедника. Ей это и удалось бы, если бы церковная иерархия не отказалась, по причине не вполне праведной любовной жизни Нилуса, возвести его в священнический сан. Брака с Озеровой, бывшего частью общего плана, оказалось недостаточно, чтобы сообщить Нилусу респектабельность женатого мужчины. Его связь с Комаровской и их внебрачный сын были препятствиями, закрыть глаза на которые духовенство не пожелало.

Испытывая разочарование, Нилус поселился с женой в знаменитом монастыре Оптиной пустыни, прихватив с собой и прежнюю любовницу, к тому времени охромевшую, больную, не имевшую никакого пристанища. Их жизнь обратилась в классический образец "mепаgе-а-tгоis". (Семья втроем - фр.).