ХРИСТИАНСКО-ИУДЕЙСКИЙ ДИАЛОГ:
МЕЖРЕЛИГИОЗНЫЕ ОТНОШЕНИЯ И МЕЖРЕЛИГИОЗНЫЙ ДИАЛОГ В ИЗРАИЛЕДва представленных выше официальных церковных документа отражают позицию общин, проживающих вне земли Израиля. Совсем в иной форме происходит иудейско-христианский диалог в самой Земле. Давид Розен, ортодоксальный раввин из Иерусалима, член организации "Священство за мир", имеющий многолетний опыт межрелигиозных отношений - ключевая фигура на международной арене христианско-иудейских отношений; он участвовал в переговорах с Ватиканом, завершившихся признанием государства Израиль. В настоящее время Д.Розен стремится улучшить еврейско-арабские отношения и способствует развитию диалога между местными религиозными общинами в Израиле. В своей статье он показывает, насколько внутриизрашъский диалог отличен от какого бы то ни было диалога на Западе. Это отличие Д.Розен выводит из недемократических и "до-современных" воззрений, которые по-прежнему характерны для большинства религиозных общин Израиля.
Иерусалим сегодня — это мозаика, чудесная мозаика, составленная из отдельных крошечных фрагментов; часто они отделены друг от друга непроницаемой каменной стеной. Большинство религиозных общин в Иерусалиме живут сегодня в гордой изоляции. Частично этот факт объясняется теологическими и политическими обстоятельствами, но главную роль здесь, как мне кажется, играет социологический фактор.
Некоторое беспокойство у наблюдателя вызовут, к примеру, довольно напряженные социальные отношения, которые складываются между различными христианскими деноминациями в Иерусалиме. Но даже когда такая напряженность отсутствует, теологического диалога между ними практически не ведется: сама мысль о диалоге приводит их в ужас. Причиной тому, полагаю, является мировоззрение, которое я определил бы как "досовременное".
Каждая из деноминации верит, что только она одна воплощает в себе истинное христианство, и что только христианство несет в себе единственную и конечную истину. Для всех них очевидно, что больше одной истины существовать не может: если прав я, то другой будет не прав. А если я прав, что мне способна предложить другая деноминация, не говоря уже о другой вере? Единственной основой наших контактов в этом случае может стать только полемика и убеждение другого в собственной правоте.
Плюралистический подход, который действительно кладет начало диалогу и поддерживает его, развивая и обогащая, есть, по существу, явление современной жизни. Он родился, как результат признания и даже твердой уверенности в многообразии и плюралистическом характере современной жизни. У древних арабо-христианских общин на Святой Земле, как и у гораздо большего по численности арабо-мусульманского населения, поразительным образом проявляется мировоззрение, которое можно определить как "досовременное". Для большинства из них плюрализм — это, в лучшем случае, неприятная неизбежность, а межрелигиозный диалог — только потеря времени.
Однако такая же ситуация наблюдается и у подавляющего большинства иудеев в Израиле. В этом смысле Израиль — пример оптического обмана. С одной стороны, мы видим современное демократическое государство, добившееся впечатляющих достижений в области науки, технологии, искусства. Достижения Израиля особенно примечательны тем, что он расположен в регионе, не отличающемся демократическими традициями, и что подавляющее большинство израильтян не является выходцами из демократических, плюралистических обществ. Я имею в виду не только большинство израильских евреев, перебравшихся сюда из исламских стран, но даже переселенцев из восточной Европы. Более того, с учетом военного, политического и экономического давления, которое могло задушить молодую демократию в зародыше, развитие и укрепление израильских демократических институтов впечатляет еще больше.
Израильская Декларация Независимости гарантировала всем свободу вероисповедания. Несомненно, что большинство основателей государства искренне верили в этот принцип. К большой чести Израиля, вопреки всем конфликтам, сопровождавшим его рождение и становление, государство обеспечило верующим равные права, гарантировало их защиту в рамках закона. Декларация провозгласила не только свободу богослужения, но и поддержку религиозных меньшинств.
Тем не менее, следует честно признать: большинство израильских иудеев, именно в силу своего до-современного культурного багажа, рассматривают принцип свободы вероисповедания только лишь в качестве благодеяния, которое великодушное большинство оказывает меньшинству - при условии, что последнее знает свое место. Подавляющее большинство израильских иудеев не видит никакой логики в том, чтобы способствовать религиозному самовыражению других религий.
Не следует забывать, что более девяноста процентов израильских иудеев никогда не встречались с христианами, тем более с современными христианами. Даже когда израильтяне отправляются в зарубежные поездки, они редко общаются с верующими христианами. Большинство израильтян рисуют себе образ христианина, исходя из долгого и печального исторического опыта евреев. В христианине обычно видят того, кто готов, если не нанести тебе физическую травму, то, как минимум, украсть твою душу. И если даже большинство израильских иудеев, усматривая величайшую угрозу в исламском "фундаментализме", в равной степени признает реальность такой угрозы для христиан, то это обстоятельство не уменьшает их традиционного недоверия к христианству. Прошлое лежит тяжким грузом на всех религиозных общинах нашей страны. Не так уж редко можно услышать (как это случалось во время Войны в заливе) брань по поводу крестовых походов или наиболее тяжелых периодов мусульманского правления. Все мы на Ближнем Востоке рассматриваем себя в качестве жертв; в некотором смысле мы всегда отделяем себя от "других".
Межрелигиозные отношения сводятся здесь в лучшем случае к недолговечному принципу "живи сам и давай жить другим", в соответствии с которым члены каждой общины, веря в свое исключительное право на обладание "истиной", готовы лишь терпеть существование остальных. На официальном уровне между представителями различных деноминации существуют какие-то контакты, однако они практически не касаются жизни рядовых граждан и крайне мало, а то и совсем не связаны с обсуждением религиозных вопросов. Согласно данным Фонда Абрахама, в Израиле существует больше двухсот организаций, целью которых является укрепление арабо-еврейских отношений. Более того, там где общины развивались бок о бок, и сравнительно мало испытали на себе существующую политическую напряженность (например, в районах Галилеи, Хайфы, Акко, в Яффе и Беер-Шеве), известны случаи их активного сотрудничества и совместной деятельности. Но все же такое сотрудничество строится, в основном, на "секулярной" основе, и редко включает в себя наиболее религиозно ориентированные слои каждой из общин.
Непропорционально большой вес в трудах на ниве межрелигиозных отношений принадлежит христианам, но, в основном, не представителям арабо-христианских общин. Решающий вклад в межрелигиозные отношения вносят осевшие в Израиле теологи и ученые; их преимущественно западные корни еще раз отражают важность социокультурных факторов, способствующих межрелигиозному диалогу. И несмотря на немногочисленность этих людей, их роль не следует недооценивать. Присутствие в Израиле христиан неарабского происхождения играет роль небольшого, но очень важного моста между общинами. Кроме того, у них налажены обширные контакты с паломниками; они разрабатывают туристические маршруты. Огромную пользу приносит их деятельность в деле достижения большего взаимопонимания между арабами-христианами и их согражданами-евреями.
[David Rosen, "Letter From Jerusalem" in Common Ground, no.1, 1994, pp.20-21]
