ХРИСТИАНСКО-ИУДЕЙСКИЙ ДИАЛОГ:
ИУДЕИ ДОЛЖНЫ ОСТАТЬСЯ ИУДЕЯМИНам уже известна точка зрения евангелических христиан, которые по- прежнему привержены задачам миссии к иудеям; мы также познакомились с позицией либерально настроенных христиан, принимающих существование иудаизма и не требующих от иудеев обращения в христианство. Теперь обратимся к мнению католика, который, не выходя за традиционные рамки, тем не менее полагает, что иудеи должны сохраниться именно в качестве иудеев. Католический теолог Майкл Магарри, принимающий участие в католическо^иудейском диалоге в Америке, приводит убедительные доводы, способные оказать позитивное влияние на развитие не только католическо- иудейских отношений, но и, в более широком смысле, христианско-иудейского диалога. Магарри считает, что существуют теологические и библейские основация, в силу которых Церковь, реализуя свою миссионерскую программу, должна сделать исключение для иудеев. Иудеи, утверждает Магарри, не должны больше являться объектом христианской миссии. Халокост требует, чтобы иудеи остались иудеями, а не рассматривались в качестве предвестников веры во Христа:
Я предлагаю подход, который мог бы оказать плодотворное влияние на дальнейшее развитие католической мысли. Было бы полезным сделать одно исключение из миссионерской программы Церкви, направленной на обращение иноверцев в хри- стианство:
После Холокоста христиане более чем когда-либо задумываются над смыслом выживания евреев в нашем мире. Евреи сумели выжить вопреки наиболее успешным (иначе говоря, самым жестоким) попыткам христиан уничтожить их при помощи гетто, насильственных крещений, погромов. Позже столь же безуспешной оказалась уже атеистическая попытка нацистов уничтожить еврейский народ — он опять выжил. Что означает этот факт для христиан? Центральный элемент иудейской и христианской веры — откровение Бога в истории. Не все в истории открывает Бога, не вся история есть откровение. Но когда Бог говорит. Голос Его звучит в истории и через историю. То, что евреи дожили до сегодняшнего дня, даже (и особенно) пройдя через Шоа, следует истолковывать как позитивный знак: Бог продолжает любить евреев; Он остается с ними. Христианский ответ на "почему" применительно к еврейскому выживанию должен заключаться в том, что Бог желает выживания евреев, — и не в качестве пешки в теологической шахматной партии, разыгрываемой христианами, но как призванного и избранного народа. Проще говоря, христиане начинают верить: Бог не желает, чтобы мир остался без евреев. После Освенцима, подчиняясь Воле Божьей, мы, христиане, не желаем мира без евреев. Разумеется, нам уже стало ясно, что одним из краеугольных камней, лежащих в основе новых католическо-иудейских отношений, является положение о непреложности завета Бога с еврейским народом. Из этого положения, как мне кажется, следует очевидный вывод, а по сути, требование: христиане не имеют права стирать еврейство с лица земли — в том числе и путем миссионерства. Евреи — это знак, таинство: не желая обращения евреев в христианство, Бог остается верен своему завету с ними.
Кроме того, после Освенцима, когда возможность полного уничтожения европейского еврейства стала почти реальностью, послужит ли исчезновение иудеев на пользу христианской вере — даже если все иудеи обратятся в христианство? Я полагаю, что нет, в силу следующих причин:
Христиане всей душой верят в то, что Иисус являет собой вечный знак и таинство спасительного промысла Божьего. То, что каждый отдельный христианин призван разделить ответственность в качестве члена общины, есть особое назначение и преимущество Церкви, — которая, согласно христианской вере, сама выступает в роли таинства. Однако, верующие и в один, и в другой завет, знают и провозглашают, что Бог призывает людей не только индивидуально, но и общинами. Призыв Всевышнего к общине и через общину так же нерушим и не подлежит пересмотру, как и обращение Бога к каждому человеческому сердцу. Но не следует ли из этого, что призыв Божий к общине требует соответствующего знака и таинства, ставших бы реальными для мира и во благо мира?
Еврейский народ, утверждаю я, выступает в качестве таинства и знака этой, более полной. Вести. Избранничество иудеев, дарованное через Моисея, не отменяется, даже в свете несомненно свершившегося спасения, которое христиане отождествляют с иудеем Иисусом. Стремясь сегодня обратить иудеев, христиане раз за разом пытаются уничтожить таинство и знак того, что Святой Бог призывает людей целой общиной, а не только индивидуально.
Кроме того, если в процессе христианизации евреи как узнаваемая общность, как народ, который верен своему услышанному через Тору призванию, исчезнут, то христианам придется засомневаться в собственном учении о верности Бога избранным. Ведь если мир увидит конец еврейского народа, то отсюда следует неизбежный вывод: Божье избранничество носит временный характер — пока какая-то иная религиозная общность в процессе своей миссионерской деятельности не упразднит такое избранничество. Как свидетельствуют сами христиане, по милосердной любви Святого Бога, иудейское избранничество стало открыто через Христа для всех народов — привитых ветвей, по определению Павла
(Рим. 11: 17 и д.).
Исходя из представленной выше теологической перспективы, Церковь может и обязана исключить иудеев из планов еван-гелизации. И она это делает, не в силу робости или отсутствия веры, не из чувства вины или из межрелигиозного такта, а именно потому, что страстно верит в данное ей откровение: спасение даруется Божьими, а не человеческими трудами; Бог сам выбирает, кто достоин Царства Божьего; Бог избрал иудеев и не отступил от своего слова.
[Michael McGarry, "Interreligious Dialogue, Mission and the Case of the Jews", in Christian Mission and Interreligious Dialogue, edited by Paul Mojzes and Leonard Swidler, Edwin Mellen Press, 1990, pp. 109-111]
