ХРИСТИАНСКО-ИУДЕЙСКИЙ ДИАЛОГ:
"УЧЕНИЕ ПРЕЗРЕНИЯ" И ШОАМногие теологи, как иудейские, так и христианские, утверждают, что существует непосредственная связь между многовековым антииудейским учением Церкви и гитлеровским "окончательным решением ". Действительно, Церковь никогда не требовала физического уничтожения евреев; однако Гитлер воплотил на физическом уровне то, что на протяжении многих веков Церковь стремилась осуществить на духовном уровне - уничтожить евреев как таковых, искоренить иудейскую веру. После своего прихода к власти в 1933 г., Гитлер постепенно отменил законы, дававшие евреям равные гражданские права с прочими народами. По его приказу сжигались синагоги, еврейские дома и магазины; евреям было запрещено состоять на государственной службе. Англиканский теолог Маркус Брейбрук уверен, что два тысячелетия церковного антииудейского учения заложили основу гитлеровского "окончательного решения":
В ночь на 9 ноября 1938 г. нацисты организовали еврейские погромы по всей Германии. Многие евреи были убиты или изувечены, сотни синагог и еврейских магазинов сожжены. Эта ночь вошла в историю под названием Kristallnacht ("Хрустальная ночь" или "ночь разбитых стекол").
Почти никто из христиан не протестовал против погромов. Архиепископ Роберт Ранси в связи с этим заметил: "Откуда такая слепота? А все дело в том, что христиане в течение многих веков возлагали на евреев ответственность за смерть Иисуса. Вечером в Страстную Пятницу евреи запирали двери и тряслись от страха перед христианской толпой, жаждущей мести за "богоубийство".
Евреев с самого начала стали обвинять в смерти Иисуса, "их Мессии", которого они отвергли. В наказание, заявили христиане, Бог изгнал евреев из Израиля. В Средние века добавились новые обвинения. Иудеев называли "детьми дьявола", получили распространение "кровавые наветы" — ложные обвинения в убийстве христианских младенцев, кражах и осквернениях Святых Даров. В эпоху Крестовых походов евреи часто становились жертвами погромов; походы крестоносцев финансировались на награбленные деньги.
Когда христианство утвердилось в Римской империи, у евреев были отняты все права. Обращение в иудаизм и смешанные браки запрещались под страхом смерти. Веками евреев изгоняли из стран, где, казалось, они чувствовали себя в безопасности, — как например, из Испании, откуда их изгнали пять веков назад, в 1492 г. Евреи становились жертвами предрассудков и жестоких преследований.
До сих пор антисемитизм подспудно проявляется в нашем обществе и вновь набирает силу в Восточной Европе.
Своим происхождением антисемитизм обязан целому ряду факторов. Один из них, несомненно, — антииудейское церковное учение. В нем встречаются явно нелепые положения, вроде обвинений всех иудеев в убийстве Христа, однако в основе его лежат и более сложные причины: например, "типологическое" прочтение еврейской Библии (в которой усматривают пророчества о приходе Христа), противопоставление "грозного Бога Ветхого Завета" "любящему Богу Нового Завета". Однако ветхозаветные псалмы неизменно свидетельствуют о любви Божьей, да и в Новом Завете подобного противопоставления не проводится. Во всех книгах Библии с нами говорит единый Бог, любящий и справедливый.
Века антииудейского учения подготовили почву для нацизма. Хотя отдельные христиане рисковали жизнью, чтобы спасти евреев, в целом очень небольшое число христиан противостояло нацизму. Красноречивым свидетельством тому является молчание Церквей.
Сегодняшним христианам необходимо проникнуться болью и ужасом Шоа (еврейское слово, соответствующее "Холокосту") и искренне признать вину Церкви. Кроме того, если христиане верят в вечность и нерушимость Божьих обетовании Израилю, то им следует понять: евреи по-прежнему являются Народом Божьим.
[Marcus Braybrooke, Christian-Jewish Relations: A New Look, The Council of Christians and Jews. 1992, pp.8-10]
Сходные мысли высказывает ортодоксальный раввин Норман Соломон, сотрудник Центра еврейских исследований в Оксфорде (Англия). Он утверждает, что Гитлер использовал риторику и положения средневекового церковного учения, а также законодательства. Далее Н. Соломон объясняет, почему основание кармелитского монастыря в Освенциме вызвало столь болезненную реакцию у евреев. Освенцим является символом страданий и гибели евреев, а не христиан, поскольку евреи видят в Шоа кульминацию многовековых гонений именно со стороны христиан.
а) Связь с "учением презрения"
Ни молчание Церквей по поводу уничтожения евреев, ни готовность рядовых христиан принять участие в Шоа не являлись случайными.
По сути своей, отношение Гитлера к евреям ничем не отличается от христианского; разница состоит разве что в методах, которые он использовал. (Разумеется, существуют и иные отличия, но с точки зрения жертвы они не слишком существенны. К примеру, инквизиторы пытали и убивали из христианской любви, во имя бессмертной души жертвы — Гитлер же религию любви не проповедовал).
В своих ранних выступлениях Гитлер, ища поддержки масс, употреблял типичную христианскую фразеологию: "Поэтому я верю, что действую в соответствии с волей всемогущего Творца: защищая себя. от еврея, я отстаиваю слово Господне". В нападках на евреев и иудаизм Гитлер сознательно использовал язык традиционного христианского ан- тисемитизма; при составлении позорных Нюрнбергских законов за их основу было выбрано средневековое церковное законодательство. Именно Церковь инициировала когда-то введение торговых ограничений для евреев (показав хороший пример нацистскому бойкоту 1 апреля 1933 г.), учредила гетто и желтые отличительные знаки. Именно христиане придумали "кровавые наветы", чтобы оправдать убийство евреев. С подачи Церкви в западной культуре закрепился стереотипный образ еврея, — благодаря чему ее верные сыны никоим образом не возражали против проводимой Гитлером изоляции евреев и насилия над ними. Церкви принадлежит Евангелие, заключающее в себе, по словам Жюля Исаака, I'enseignement du mepris, "учение презрения" по отношению к евреям. Гитлеровская JudenhqfS лишь немногим превосходила лютеровскую, — и пост-холокостовской лютеранской Церкви пришлось проявить все свое мужество, чтобы отказаться от этой сто- роны учения "великого реформатора".
б) Присвоение чужого
В ситуации с Холокостом христиане оказались в двусмысленном положении. Не подлежит сомнению, что конечной целью нацистов было полное уничтожение христианства, — но не христиан, которые, в отличие от евреев, могли быть арийцами и "спасти" себя, отказавшись от христианства.
Римско-Католическая Церковь в настоящее время, похоже, стремится также представить себя жертвой Холокоста, чуть ли не сравнимой с еврейскими жертвами. Беатификации Максимилиана Кольбе и Эдит Штайн свидетельствуют о поиске Церковью собственных мучеников Холокоста. Для Польши этот процесс вполне закономерен: Освенцим для поляков — символ страданий народа при нацизме; польские католики приходят сюда молиться в надежде на искупление и примирение. В конце концов, Освенцим был построен как концентрационный лагерь для польских граждан (неевреев), и сотни тысяч их сгинули здесь.
Почему же тогда, спрашивается, евреи столь резко реагировали на основание кармелитского монастыря в "старом театре", на территории Освенцима? Почему католическое присутствие в Освенциме они расценили как узурпацию исключительно еврейского символа — или, что еще хуже, как примерку насильником одежды жертвы? Почему евреям так трудно признать в христианах в целом (они легко готовы сделать это в каждом отдельном случае) своих братьев и сестер, пострадавших вместе с ними?
Дело в том, что евреи рассматривают Шоа как кульминацию их унижений и гонений со стороны христиан. Евреи видят в христианах, по большей части, гонителей, сравнительно малое их число относят к жертвам, и уж совсем в немногих христианах они обнаруживают хотя бы сочувствие к пострадавшим евреям. После Холокоста евреи уже не могли всерьез поверить в нравственную состоятельность Церкви.
Тем не менее, недавние встречи иудеев и католиков в Польше примечательны в том смысле, что, объединенные страданиями, они почувствовали братство между собой — вопреки тому факту (а может быть, и благодаря его признанию), что Церковь виновна одновременно в преступном равнодушии и преступных действиях. Находясь в Освенциме, мне довелось стоять рядом с архиепископом Краковским, в окружении иудеев и католиков; мы все вместе читали Кадиш — и это было не отметание прошлого и не вероломное присвоение чужого, а акт совместной боли и примирения. Это — знак того, что мы можем по-новому понять друг друга и наладить плодотворные взаимоотношения.
в) Еврейский ответ
Из всего вышесказанного очевидно то, что евреи рассматривают Холокост как кульминацию многовекового церковного "учения презрения"; в свою очередь, их конечным словом становится отрицание нравственной состоятельности Церкви. Иначе говоря, с еврейской точки зрения христианин "вообще", уже в силу его христианской веры, не обладает нравственным достоинством, не говоря уж о каком-либо нравственном превосходстве. Конкретный же христианин вполне может обладать таким достоинством, о чем свидетельствуют его поступки. Тем, кто помогал евреям в период Холокоста, воздаются особые почести, как, например, в мемориале Праведников народов мира в Яд-Вашем; их прославляют за особые человеческие качества, но отнюдь не как христиан.
Таким образом, отношение евреев к христианам носит весьма негативный характер, и тому есть очень много причин. И однако же, улучшение взаимоотношений вполне возможно, если евреи признают за христианством его богатую культурную основу, все многообразие проявлений христианства. Хотя "учение презрения" было действительно выпестовано христианским миром, в христианстве существовали, да и сегодня существует, много других подходов к еврейству. Даже если авто- ры Нового Завета и отцы Церкви охотно прибегали к антииудейским концепциям, — а в ряде случаев, особенно если речь идет об отцах Церкви, это представляется несомненным, — в христианстве имеются ресурсы, позволяющие развивать плодотворные отношения с евреями и иудаизмом.
[Norman Solomon, "Themes in Christian-Jewish Relations" in Toward A Theological Encounter: Jewish Understanding of Christianity, edited by Rabbi Leon Klenicki, Paulist Press, 1991, pp.27- 30]
