Биневич Е. "СВОЙ" ТЕАТР В ПЕТЕРБУРГЕ

Понятно, что никакого еврейского театра в столице России до 1917 года не было и быть не могло. Черта оседлости проходила много южнее. Но что удивительнее, - и потом, сколько бы не делалось попыток создать стационарный еврейский театр в Петрограде-Ленинграде, все они заканчивались неудачей, не в пример ГОСЕТам в Москве, Минске, Киеве или десяткам других еврейских театров во многих республиках СССР.

Мало того, до Февральской революции евреям, артистам русских трупп, музыкантам, хористам и проч. все время чинились препятствия для работы вне этой пресловутой "черты".(1) Правда, чаще всего в ролях инициаторов подобных ситуаций выступали их русские коллеги. Причиной тому - "ревность".

И тем не менее, первой же еврейской труппе, руководимой Авраамом Гольдфаденом, в 1881 году, кажется, без особого труда удалось прорваться в обе столицы. В Петербурге труппа играла девять месяцев /с 23 июля 1881 по 25 апреля 1882 гг./ Театр пользовался успехом у зрителей, о нем достаточно много писали критики.(2)

Но в 1883 г. представления на жаргоне были запрещены. Большинство актеров существовавших тогда трупп уехали за границу, образовывали театры в Европе и Америке. Однако в начале 90-х оставшиеся в России стали собираться снова в труппы. К ним присоединялись молодые любители. Но теперь они вынуждены были называться "немецкими" труппами, хотя и исполняли тот же репертуар, что и прежние. В начале нашего века труппы робко стали переименовываться в "еврейско-немецкие". Антрепренер Яков Спиваковский, который начал вести переговоры о гастролях с администрацией Петербурга еще в 1898 г., (3) осуществил свой замысел только в 1905-м, да и то благодаря благотворительному обществу "Синий Крест", которое устроило артистам временное "право жительства", за что, естественно, труппа отдавала часть своих сборов.(4)

В 1908 и 1909 гг. в Петербурге гастролировала лучшая из лучших труппа Авраама и Рохел-Эстэр Каминских. Гастроли Каминской стали событием не только в истории еврейского театра, но и для театрального Петербурга. Спектакли посещали не только евреи, но и многие актеры различных театров, в том числе и приехавшие сюда актеры московского Художественного театра. О Каминской и ее партнерах восторженно писали чуть ли не все повременные издания. (5)

И на этом двери столицы надолго захлопнулись перед еврейскими артистами. Только в 1916 г. допущена была в Петроград выдающаяся опереточная актриса Клара Юнг с труппой.(6) Но и то, думаю, благодаря своему американскому подданству.

И вопреки всему, не смотря ни на что, в Петербурге постоянно предпринимались попытки создать свой стационарный театр.

Первая из них относится к 1907 году, когда Л.Баратов пытался организовать в столице постоянный театр.(7) Еще через два года в городе образовалась полупрофессиональная труппа под режиссерством С.Мельникова (8), которая показала зрителям "Герцоле Иовхес" М.Рихтера и "Капцензон и Унгерман" А.Гольдфадена, но, как писал Л. Василевский о первом спектакле, "примитивная игра большинства исполнителей, среди которых, впрочем, своим юмором и живой мимикой выделяется г. Мельников. Тот же г. Мельников в качестве режиссера показал в высшей степени провинциальную и неряшливую постановку”. Однако - "переполнившая зал многочисленная публика осталась в восторге от проникающих в пьесу добрых чувств и намерений”.(9)

Объявлялись труппы под режиссерством М.Бермана-Двинского, Б. Борисова-Милина и др.(10) Объединившись, М.Берман-Двинский и С. Мельников, и назвавшись "австрийской труппой", играли в течение двух недель "Колдунью" и "Суламифь" А.Гольдфадена.(11)

Казалось, более стабильным станет дело, если за него возьмется Еврейское Литературное общество: "При Литературном обществе в С.-Петербурге учреждается кружок любителей драматического искусства, - сообщал еженедельник "Еврейский мир", - своей ближайшей целью кружок ставит содействие распространению драматической литературы на еврейском языке. Свое участие в этой деле обещали С.А.Ан-ский, (12) Д.Я.Айзман, М.Д.Рывкин и др." (12) Но серии спектаклей снова не получилось. Известно только, что 25 апреля 1910 г. там сыграли какой-то спектакль, но из единственной хроникальной заметки не ясно - какой именно, состав исполнителей и прочее, сообщено только, что "спектакль привлек много публики".(13)

Непонятно, в рамках ли Литературного общества или совершенно самостоятельно, стали появляться спектакли при участии члена его, драматурга М.С.Ривесмана, и талантливого актера, режиссера и антрепренера, уже дважды игравшего в столице с труппой Я.Спиваковского, Сема Адлера. "Организовавшаяся в Петербурге еврейская драматическая труппа, - писала "Речь", - в пятницу, 15 октября (1910), поставила первый спектакль в зале Павловой. Шла комедия М.Яхдова "Счастливчик". Особый успех выпал на долю известного артиста и режиссера Сем-Адлера и М.С.Ривесмана, исполнивших главные роли".(14) Вскоре, 10 ноября, они показали "Сатану" Я.Гордина. В единственной заметке об этом спектакле называется еще одно имя - актриса Вальман и констатируется, что "пьеса имела успех".(15) Написал М.Ривесман для этой труппы пьесу "Темная ночь", но осуществилась ли ее постановка, сведений не имеется. То ли это дело заглохло, то ли С.Адлеру захотелось удивить столичную публику новинкой, для чего он "изобрел" "еврейскую комическую оперу",(16) которой на еврейском театре попросту не существовало. Для этого он пригласил было певицу Надежду Нерославскую, прошедшую оперную школу, с которой выступал много лет в труппах А.Каминского, Я.Спиваковского и в своей собственной и которую тоже знали петербуржцы. Но актриса почему-то не приехала.

"30-го декабря и 1-го января 1911 г. будут поставлены в Большом зале консерватории два спектакля еврейской комической оперы, - писал репортер газеты "Театр и спорт". - Спектакли эти обещают быть особенно интересными, благодаря составу артистов, из которых некоторые специально приглашены из-за границы: г. Бидоско из Бухареста, известная примадонна г-жа Кристерман и др. Участвуют также большой хор и симфонический оркестр Императорского русского музыкального общества. Главный же интерес представляет сама музыка комической оперы, пользовавшейся выдающимся успехом в заграничных театрах и специально обработанной для предстоящих спектаклей. Петербуржцам придется впервые увидеть настоящую еврейскую комическую опору, которую не следует смешивать с бывшими здесь раньше еврейскими опереточными представлениями".(17)

Речь шла о постановке вовсе не комической оперы, а одной из оперетт Аншеля Шора "А менш зол май зайн" /"Человеком надо быть"/, которая действительно пользовалась успехом в постановках чуть ли не всех существовавших тогда в России еврейских трупп, и ничего особенного в литературном отношении не представляющая. Возможно, для этого спектакля му зыка была специально написана Вайлем и Перльмутером.

Об этом спектакле появилась опять-таки единственная рецензия. "Говорить о еврейской комической опере в настоящем смысле этого слова, значит говорить о том, что не существует, - писал Й.Двинский. - Правда, музыка оперы "Надо быть человеком" довольно красива и изящна, но она очень мало имеет типично е в р е й с к о г о, за исключением нескольких номеров с напевами в фригийских ладах. Прекрасная, звучная с о в р е м е н н а я инструментовка, полифонический стиль ее более подчеркивает отдаленность этой музыки от настоящей еврейской.

Весь комический элемент этой оперы зиждется на веселой парочке г-же Кристерман /Хася/ и р. Адлере /Квач/, давших типичные образы слуг в богатом доме. Вокальная часть была представлена в лице г-ж Альтшулер /Дина/, Виноградовой /Сара/, гг. Осипова /Вениамин/ и Наумова /Берель/. Г-жа Альтшулер обладает красивым лирическим сопрано и поет достаточно музыкально. Хорошо пела и г-жа Виноградова, голос которой несколько вибрирует. Держится она на сцене вполне свободно. Стильно был спет легендарный дуэт о пире в paradis’e гг. Осиновым и Наумовым, обладателями свежих и красивых голосов. Очень характерен был г. Бидеско в роли деспота-отца. Превосходно шли хоры и оркестр под управлением г. Компанееца. Сбор был полный".(18)

Но и это предприятие не получило продолжения. Предпринимались лишь единичные акции. То С.Мельников вновь объявлялся со спектаклями "С волной" по Шолому Ашу (19) и "Колдуньей" А.Гольдфадена,(20) то появлялось сообщение о драматической труппе А.Кржевацкого,(21) или о спектаклях еврейской труппу, состоящей из беженцев /речь идет уже о 1916 г./, дающей спектакли в столице...(22) И т.п.

С 25 декабря 1915 по 5 января 1916 гг. в Москве проходил 1-й Всероссийский съезд деятелей народного театра, в президиум которого был избран и С.Ан-ский. 1 января состоялось заседание, посвященное отдельным народностям. О еврейском театре сделал доклад С.Ан-ский.

Этот съезд вновь воскресил надежды на организацию еврейского народного театра в столице и подал мысль о создании Еврейского театрального общества. Осуществление этих двух программ, как сказали бы сегодня, шло параллельно. "В Петрограде учреждается еврейское театральное общество, - писал журнал "Еврейская жизнь". - Согласно проекту устава, который на днях будет представлен на утверждение, новое общество имеет целью содействовать всестороннему развитию еврейского театрального дела в России. Для достижения этой цели общество будет иметь попечение о нуждах еврейских театральных и сценических деятелей. Общество предлагает открыть отделения в провинции. Спектакли будут устраиваться на разговорно-еврейском /т.е. на идиш. - Е.Б./ и еврейском /т.е. на иврите. -Е.Б./ языках".(23)

О ситуации с театром в Петрограде подробно поведали "Биржевые ведомости": "В феврале текущего года группа общественных деятелей задалась целью организовать в Петрограде первый народный театр на началах, выработанных первым всероссийским съездом. Названная группа деятелей в течение шести месяцев успела подготовить необходимый репертуар, собрать приличный состав исполнителей и добыть необходимые денежные средства. В июле же были заказаны декорации и снято помещение. Ходатайство о соответствующем разрешении взял на себя председатель комитета по организации народных театров в России А.И.Кремлев. Последний вошел с соответствующим представлением в петроградское градоначальство. Однако, 20-го августа, за десять дней до начала сезона сделалось известным, что ходатайство градоначальником отклонено на том основании, что спектакля предположено ставить на еврейском языке. Не помогло при этом указание на то, что в настоящее время разрешены еврейские спектакли в ряде городов, в том числе и в Москве, и что в течение последних трех месяцев градоначальником было утверждено два устава - еврейского литературно-художественного и театрального обществ, в силу которых названным обществам разрешается ставить спектакли на еврейском языке. Таким образом, культурное начинание, преследующее чисто просветительские и художественные цели, поглотившее много труда и средств, заглохло по непонятной причине".(24)

Думаю, причина более или менее ясна. Литературное и Театральное общества хотели и могли ставить спектакли. Но единичные, т.к. в их интересы театр входил лишь одним из пунктов их деятельности. Стационарный же, да еще народный театр в столице России с постоянной труппой и репертуаром стал бы совершенно иным явлением. К тому же у градоначальника был совершению законный повод для неразрешения такого театра, потому что в связи с войной с Германией, еврейские представления были снова запрещены, ибо "жаргон" звуково очень напоминал немецкий язык. И труппы, которым в некоторых городах в ту пору запрещалось играть, переходили на русский, что звучало /с различными акцентами, т.к. в труппах порой находились российские, малорусских, польские, румынские, а подчас - и американские евреи/ еще ужаснее, чем когда играли на "еврейско-немецком наречии".

Но и Театральное общество не торопилось с организацией спектаклей. На первом учредительном собрании, состоявшемся 26 октября, избирали президиум; потом "с докладами выступили О.О.Грозенберг - "Задачи еврейского театрального общества", А.Кугель - "Театр и евреи" и М.С.Ривесман " "Еврейский театр". Затем состоялись выборы правления. Новое общество проектирует учредить еврейский художественный театр и театральную школу, объявить конкурс на драму и возбудить ходатайство о разрешении устраивать повсеместно спектакли на еврейском языке".(25) Впервые был поднят вопрос о театральной школе, как возможности для рождения истино нового театра, и инициатором этой идеи явился никому тогда неизвестный Алексей Грановский, в миру Авраам Азарх. Вспоминая ту пору, один из учредителей Театрального общества Лев Левидов писал: "Это было 9 ноября 1916 года.* День открытия Еврейского Театрального общества. Это был радостный, праздничный день. Зала была переполнена, возбужденные лица, торжественные речи, необычайный подъем. Рождалось новое Общество, которое кликнуло клич: на работу для Еврейского, национального, здорового, художественного Театра!.. Разве не странно: евреи, давшие миру лучших артистов, евреи, украшающие прекраснейшими цветами алтарь мирового искусства, не имеют своего, родного на своем языке Театра! Такой театр должен быть!.. Такой, наш театр обещало новое Еврейское Театральное Общество. Оно поклялось все силы положить для этой великой национальной задачи. И оно горячо, любовно принялось за работу...

И тут, на этих заседаниях, было произнесено первое слово: еврейская студия, еврейская театральная школа... Тут мы впервые познакомились с режиссером Грановским. Он заговорил новым для нас языком, он первый развил перед нами новые идеи школы-студии...Разрабатывались программы, составлялся репертуар, назывались имена учителей и артистов, писались сметы..."(26)

На самом же деле деяния Общества разворачивались "солидно" и неторопливо, будто впереди была неисчерпаемость времени. И в январе 1917 года его Совет, судя по хроникальной заметке в "Еврейской жизни", лишь обратился к антрепренерам существующих тогда * 9 ноября нового стиля - 26 октября старого трупп "с просьбой сообщить списки всех артистов, артисток и других деятелей еврейского театра, а также присылать по экземпляру пьес на еврейском языке, афиш, программ и всяких других материалов, касающихся деятельности и положения еврейского театра".(27) И скорее всего Театральное общество о школе-студии забыло или создание ее отложило "до лучших времен". И не случайно, когда в одной из рецензий, уже в совсем другом времени, на спектакль Камерного театра-студии критик назвал его "Студией Еврейского Театрального Общества", тут же последовало опровержение: "Никакой студии Еврейского театрального Общества никогда не существовало, а существующая студия принадлежит Отделу Театров и зрелищ Наркомпроса".(28)

Да, грянула революция, и театры перешли под юрисдикцию Накомпроса. Кроме бывших Императорских и частных. "Комиссар по Евр. Нац. Делам открывает в ближайшем будущем студию еврейского народного театра, - сообщала "Еврейская трибуна" летом 1918 г. - По этому вопросу ведутся переговоры с некоторыми видными еврейскими литераторами и артистами. Открытие студии состоится, как только будет подыскано подходящее помещение".(29) Помещение нашлось. И в конце года по городу были развешаны афиши-объявления:

"Комиссариат Народного образования.

Отдел Театров и Зрелищ С.К.С.0.

Еврейский театр-студия и школа Сценического искусства /временное помещение: Фонтанка, 64, тел. 41-78/

В студию принимаются по испытанию лица с сценическим опытом и знанием разговорно-еврейского языка. Служба по контракту. В школу принимаются лица не старше 27 лет, желающие посвятить себя работе в еврейском театре. Для не владеющих разг.-еврейск. языком - специальные курсы. Работа в студии и школе временно вечерняя: 5 - 10.

Лекторы и преподаватели: Г.В.Александров /грим/, режиссер к.т.* А.М.Грановский /практика сцены/, З.А.Кисельгоф /хоровое пение/, С.Б.Розовский /музык. часть/, арт.г.т.** Б.Г.Романов /пластика/, М.С.Ривесман /язык/, режиссер к.т. Р.А.Унгерн /мелодрама/и др. Завод, худ. ч. режиссер Ал. Грановский."

Грановский был человеком европейской культуры. В 1910-11 гг. он учился в режиссерском классе А.А.Санина Школы сценических искусств в Петербурге. Потом для совершенствования уехал в Мюнхенскую театральную Академию, которой руководил великий Макс Рейнгардт /1911-1913/, где начал разрабатывать свой метод построения синтетического спектакля - "симфонии", как единство текста, актерской игры, сценографии, музыки, мизансцен, пауз /"искусство молчания"/. Первую самостоятельную постановку Грановский осуществил в 1914 г. в рижском "Новом театре" - "Филипп II" Э.Верхарна. Во время войны скитался по Скандинавии. В 1916-м вернулся в Россию. В Петрограде поставил "Царя Эдипа" Софокла и "Макбета" Шекспира с Ю.Юрьевым в заглавных ролях в театре "Трагедии"; "Фауста" Гуно и "Садко" Н. Римского-Корсакова в Большом оперном театре.

* Оборван угол листа.

Второй спектакль, сыгранный на следующий день, тоже, кажется, не вносил особой ясности. Как и первый, он состоял из одноактных пьес: "Строитель”, сон, посвященный новому театру, первый и последний драматургический опыт С.Михоэлса /музыка А.Маргуляна, декорации и костюмы А.Грановского и П.Шильдкнехта/; "Зимо ю" Ш.Аша с музыкой Александра Клейна, художник М.Добужинский; и "Амнон и Томор", библейская легенда Аша же с музыкой С.Позовского, художник П.Шильдкнехт. Постановка А.Грановского, танцы в постановке О. Преображенской.

"После второго спектакля Еврейского камерного театра, - писал Г.Ромм, - уже можно говорить о его репертуаре и путях. За два спектакля дано пять разнообразных пьес, не считая Пролога. Здесь и символический "Строитель" с символикой далеко не оригинального свойства, и "Слепые", и библейская легенда "Амнон и Томор", и выхваченный из печального быта "Грех", и жизненный эскиз "Зимою"... Или театр умышленно подчеркивает отсутствие направления в своей работе, или же то, что пришлось видеть за вечера - лишь результат студийных упражнений, где, конечно, студийцы проводились через опыты самые разнообразные и пестрые".(35) Мне же думается, что у Грановского при выборе именно такого репертуара было несколько причин. Во-первых, он приучал /а работа над спектаклями, конечно же, входила в учебный процесс/ студийцев с первых шагов к самой разной драматургии; во-вторых, он хотел доказать таким выбором, что еврейский театр имеет право на драматургию всех времен и народов, а но только на еврейскую; и в-третьих, он сам пытался разобраться, по какому пути идти созданному им театру, и, по-моему, уже этими двумя спектаклями и третьим, "Уриэлем Акостой" /перевод М.Ривесмана, постановка Р.Унгерна, художник Н.Альтман, композитор С.Розовский/, сыгранным 11 июля, Грановский получил для себя ответы на все поставленные вопросы.

Кажется, "Акоста" ответил и на некоторые вопросы Г.Ромма. ""Уриэль Акоста", как представление, не создал собой особой ценности, - писал он. - Но спектакль ценен как доказательство преимущества для студийцев больших пьес перед одноактными... Новичку на сцене она каждый раз кажется новой, ему нужно десяток, другой минут для того, чтобы сжиться с ролью, сжиться не мысленно, а в периоде самого творчества. Он только со второго появления перед зрителями чувствует себя уверенным и смелым. В одноактной же пьесе каждая минута разворачивает действие, здесь на учете каждый жест, исправлять впечатление от него некогда... И если сравнить игру студийцев в "Уриэле Акосте" и в мелких пьесах, то сравнение будет в пользу первого. Здесь почти не было промахов. В течение всего вечера сцена и все исполнители жили одним настроением, ушли в эпоху, в обстановку и сущность развернувшейся драмы. И если были недочеты исполнения, то не было диссонансов в тоне, темпе и общем колорите спектакля. - Но самое интересное и важное для историков еврейского театра - это характеристика Михоэлса в заглавной роли, данная критиком. - Об исполнителе роли Уриэля Акосты - Михоэлсе хочется сказать особо. Он, впрочем, и исполнителем не был. Таким мог быть и живой Акоста. Нельзя ведь искренне верить, что этот яркий, молодой философ был так безукоризненно красив и изящен, обращал непременно эластичность ю голоса и жеста - каким его обычно стараются представить большинство исполнителей этой роли. Тем Уриэль и мощен, что его сила внешне незаметная, тем и красив, что красота его внутренняя, а наружность обыденна, тем и выделяется среди людей, что он простой, такой же как они и огромно-другой в то же время. Михоэлс не стал актерским Уриэлем, его слова были красивее дикции и жеста, в этом большая, художественная правда."(36)

Все спектакли были сыграны еще по два раза: первый - 5 и 10 июля, второй - 6 и 12-го, "Акоста" - 13 и 15, после чего театр уехал в Витебск /12-20 августа/. Местная пресса лишь анонсировала гастроли, никак не отреагировав на сами спектакли.(37) С некоторыми подробностями гастролей знакомимся в письмо Марка Ривесмана от 3 сентября, который в нашем теперешнем понимании был зав.литом труппы. "Я "гастролировал" в качестве литерат. режиссера Евр. Кам. театра в Витебске, куда мы уехали 6 августа, - писал он своему коллеге по Театральному обществу. - Вы, вероятно, хотели бы знать, как прошли наши гастроли? Отвечу: вполне благополучно с художественной стороны, но весьма неважно с материальной. Оно и понятно: никакой сбор не может оправдать затрат на постановку: прекрасные костюмы, декорации, симфонический оркестр /у нас все идет под музыку, написанную Ахроном и Розовским/. Молодежь и "пролетариат" были в восторге от постановок /но отнюдь не от актеров/, а интеллигенты построже критиковали и репертуар, и язык, т.е. дикцию актеров /они были правы!/, и тенденцию игнорировать быт. Очень понравился "Уриэль Акоста". Актер в заглавной роли обнаружил много темперамента. Недурен был и Бен-Акиба и раввин де-Сантос,* но остальные в достаточной мере плохи. Нас чествовали банкетом /О-во имени Переца/ и поднесли два адреса - словом, с этой стороны все обстояло благополучно".(38)

3 сентября возобновилась работа в театре-студии, 14-го начали репетировать "Мазолтов" Шолом-Алейхема, 20-го - "Бог мести" Аша, 28-го - "Агентов" Шолом-Алейхема, 7 декабря - "Фартон" А.Вайнера; 18 января 1920 г. возобновилась работа по постановке второго варианта "Уриэля Акосты", на этот раз в режиссуре А.Грановского.(39)

*Бен-Акиба - И.Розенбаум, де-Сантос - М.Штейман.

Но из-за отсутствия топлива спектакли не игрались. Лишь 1 декабря дали концерт, в котором будущие актеры исполняли инсценированные сценки, песни, танцы. А вскоре постановлением коллегии Наркомпроса Камерный театр-студия был переведен в Москву, где слился с местной еврейской театральной студией, и стал тем знаменитым ГОСЕТом, каким стал, а Петроград лишился своего еврейского театра.

Вновь о еврейском театре в Петрограде появляются сведения лишь в январе 1922 рода. "Образовавшийся коллектив еврейских артистов готовит репертуар для предстоящих спектаклей, - объявляла "Жизнь искусства", которые будут проходить 3 раза в неделю в театре Комедии и Драмы, Садовая, 42, и 3 раза в неделю в помещении Пролет-культа. В репертуар вошли: "Незнакомец", "Убой", "Братья Лурье" Гордина, "Город Иты" Юшкевича, "Бог мести" Аша и "Заброшенная корчма" Гиршбейна. Кроме драматического репертуара будет ставиться также и оперетта, в том числе "Суламифь", "Бар-Кохба", "Разрушение Иерусалима" и другие".(40)
Театр, о котором шла речь, получил название Петроградского Еврейского Драматического, и самое странное в истории его будет то, что большинство анонсированных пьес он так и не покажет.

24 января открылись драмой Я.Гордина "Ди Шхите" /"Убой”/. На этот спектакль откликнулся только критик "Вестника театра", скрывшийся за псевдонимом Маврикий: "Кроме роли героини в пьесе почти нет больших ролей и, следовательно, судить о силах труппы будет преждевременно. Роль Эстерки требует большой силы драматизма, и артистка Гурвич справилась с нею вполне прилично. Большой опыт и выдержку тона проявили оба Подольские в ролях реб Цалела и Элконы. Очень хороша Шриро в роли Крейны. Надо отметить вполне корр ектную постановку /М.Картавцева. - Е.Б./, лишенную всяких попыток обострить в ту или другую сторону. В зале было тепло не только от хороших печей, но и от переполнившей его публики. Спектакль имел шумный успех".(41)

27-го показали другую премьеру - "Дер Унбекантер" /"Незнакомец"/ Другое название пьесы Я.Гордина - "Любовь и смерть", под которым и выпустили спектакль. Постановка М.Картавцева. В ролях: купец Ашкинази - Подольский 2-й, его дети: Берта - О.Гурвич, Ида - К. Шнек, Толя - С.Шнек, Миля - Дольская; Зильберман /Шлейма Хуц/ - Мельников, его жена Сара-Гинда - Блейман, их сын Бернард - И. Шульгин, КоршинскиЙ - Подольский 1-й, Софья Гринштейн - Шриро, ее дочь Нина - Анненская. 2 февраля сыграли еще, одну премьеру - "Еврейский король Лир" того же Гордина. В ролях: богатый купец Давид-Мойше - Сарканов, его жена Хане-Лея - Шриро, их дочери Этель, Гитель и Тайбеле - Анненская, Гигузина, Гурвич, Мойше хасид - Мельников, Абрам Хареф - Подольский 1, учитель Иоффе - Подольский 2, слуга Шамай - А.Шульман.

Подробностей об этих артистах сообщить не могу, подчас даже инициалы. Потому и привожу составы спектаклей, чтобы показать актеров, и по исполняемым ими ролям дать возможность хотя бы определить их положение в труппе. И тем не менее, несколько имен относительно знакомы. Думаю, что речь идет об одном и том же человеке, когда авторы сборника материалов по истории советского театра пишут, что "в первые годы после революции в России, Украине и Белоруссии существовало много еврейских трупп. Большинство из них было передвижными, часто менявшими состав, группировавшихся вокруг одного-двух наиболее талантливых актеров" и называют среди прочих труппу Сарканова; (42) и автор хроникальной заметки, когда летом 1920 года сообщал о приезде в Петроград очередной еврейской труппы: "28 августа в театре на Гороховой /б. Павловой/ начинаются спектакли коллектива еврейских артистов под управлением режиссера Сарканова. Пойдет пьеса Гордина "Еврейский король Лир" (43) Об этой труппе известно только, что 29-го она сыграла "Бога мести" Ш.Аша, да то, что ев в репертуар были включены "Янкель Кузнец" Д.Пинского и "Герцеле Меюхес" М.Рихтера."(44) Но были ли они доведены до зрителей, сведений никаких нет.

Возможно, что Мельников этой труппы тот же С.Мельников, что режиссировал любительские спектакли, о которых мы уже говорили.

О Еврейском Драматическом театре пресса тоже весьма скудная. И если еще одна и единственная рецензия на спектакль "Любовь и смерть" появилась, то только благодаря все тому же Маврикию. "Пьеса театральная, сценична и ее хорошо играли, - посчитал критик. - Артистка Гурвич /Берта/, не обладая еще техникой, очень трогает зрителя замечательной искренностью тона. Безусловно талантливый Подольский 1 в роли Луиса проявил редкую и на хорошей русской сцене выдержку. Актер почти статический, но очень удачно выявляет повышение темперамента понижением голоса и властной интонации, производящей более сильное впечатление, чем обычные в таких случаях крики. Недурно играют все остальные, и безусловно заслуживает похвалы то, что в этом театре никто не спекулирует на специфически еврейских акцентах и ничего лишнего не подчеркивают".(45)

И впоследствии о них почти не писали. Только иногда появлялись хроникальные заметки. Из них узнаем о перемещениях театра на "новые квартиры”: "с 1 февраля спектакли переносятся в помещение бывшего дворца Юсуповых (пр. Володарского, 42) (46) и что открылись там премьерой "Бога мести", (47) что из-за чего-то наступил в представлениях перерыв, после которого спектакли возобновились этим же спектаклем.(48)

О начале летнего сезона поведала "Петроградская правда": "16-го мая открываются спектакли Еврейского Драматического Коллектива. Репертуар будет состоять из пьес Аша, Шолом-Алейхема, Ривесмана, Переца и др. В состав труппы вошли артисты Подольские, М ельников, Сарканов, Шнек, Ладожский, Двинский и др. Режиссер Картавцев".(49)

На этот раз работали в "Театре для Всех". 16, 17 и 13 играли премьеру драмы О.Дымова "Певец своей печали" в переводе Гурвич. В ролях: Отец - Гринблат, его дочь - Шриро, мадам Лурье - Вайнтрауб, ее сын Семенчик - С.Шнек, ее дочь Олечка - Кунст, их родственница Шейна - К.Шнек или Гурвич, торговка Годхш - Мельников, водовоз Берель - Сарканов, его сын Иошке, музыкант - Подольский, трубочист Шайке - Двинский. И это единственный спектакль, удостоенный рецензии. "Печально, что эту красочную пьесу так плохо играют в "Театре дли всех", - писал другой критик, принявший не менее экзотический псевдоним - Фиделио. - Труппа здесь на три четверти любительская - да и любители средние. Подольскому, с его скупым жестом и немодулирующим голосом совершенно не удался Иошке, этот идеалист и мечтатель с душей Сирано. Для Шейны требуется артистка с более впечатляющими внешними данными, чем у Гурвич, обнаружившей известную опытность и темперамент. Кунст /Олечка/ не создала иллюзии девочки. Старательно и вдумчиво ведет свою роль Двинский, но в его Шайке-трубочиста не веришь; это не живой человек, а гомункулус в саже... Вобщем, труппу необходимо пополнять настоящими артистами, - и чем скорее, тем лучше".(50)

Больше ни строки об этом театре обнаружить пока не удалось. Поэтому перечислю лишь спектакли, о которых становится известно из редких рекламных анонсов. 19, 20 и 21 мая играли "Вечер миниатюр", в который вошли "Ди айбике ид" М.Арнштама, "Доктора" Шолом-Алейхема и "Ди эрште пациентен" М.Ривесмана. 23, 24 и 25 пок азали премьеру "Янкеля Кузнеца" Д.Пинского. И если о "Вечере" сказано, что в нем участвует вся труппа", то "Янкеля" приводится состав: в заглавной роли Сарканов или Подольский, извозчик Симка - Подольский или Сарканов, мать Яшки Марьяша - Гигузина, Тамара - Шварцман или Гурвич, Фрума - Шриро или Трауб, реб Аргон - Ладожский, Ривка - К.Шнек, Рефоель, муж Ривки - Мельников или С.Шнек, сваха Хая-Неся - Одинокая, извозчик - Изак. Как видим, добавились новые актеры, но их имена тоже ничего не говорят. 26, 27 и 28 мая и 7 июня играли второй "Вечер миниатюр", состоящий из пьес Шолом-Алейхема. 30 и 31 мая показали другую пьесу О.Дымова - "Слушай, Израиль!"; 2 июня сыграли ее на русском языке.

После этого промелькнуло сообщение, что 9 и II июня театр вновь играл "Убой" Я.Гордина, да "Вестник театра" оповестил, что "театр включил в свой репертуар драму Гиршбейна "Заброшенная корчма"".(51) Но был ли сыгран этот спектакль? Какова дальнейшая судьба театра? Неизвестно. И тем не менее, даже из этой скудной информации становится понятно, что труппа ставила перед собой задачу создания в Петрограде серьезного стационарного еврейского театра, и то ли силенок не хватило, то ли не удовлетворил уровень их мастерства...

В том же, 1922 году, в апреле стали появляться сообщения об организации Еврейского Передвижного театра. О нем, доминирующее положение в котором занимали братья Кржевацкие, писали еще меньше. Но по какой-то счастливой случайности сохранилась часть документов из архива театра, благодаря которым восстанавливается, хотя и не полностью, его история, состав труппы, репертуар и некоторые другие подробности бытия. Нет только информации о самих спектаклях, невозможно дать характеристики и исполнителям.

"Заявление", испрашивающее разрешение на "организацию коллектива в области сценического искусства", было подано в Союз работников искусств 15 февраля 1922 г. уполномоченными труппы С.Кржевацким, М.Пасковым и А.Кржевацким.(52) Через месяц - "Докладная записка", в которой излагалась и некоторая предыстория труппы. Привожу ее полностью, сохраняя стиль и синтаксис: "Предполагаемый к открытию коллектив Перед. театра представляет собою организованную труппу артистов ужо существующих фактически 12 лет. Труппа начала свою деятельность в 1910 году, в качество передвижной еврейской труппы и обслуживала евр. массы гор. Петрограда, артисты вели свою работу на товарищ. началах, не имея премьеров, постановки преследовали исключительно художественно-просветительную цель, за время существования труппа переиграла все пьесы Я.Гордина, часть пьес Гольдфадена, П.Гиршбейна, Ш.Аша, Шолом-Алейхема, Д. Пинского и др. писателей, на текущий сезон намечена производственная программа, содержащая в себе пьесы, репертуара преимущественно близкого к современности, будящие мысль, развивающие худож. чувство и воспитывающие зрителя, часть намеченных пьес совершенно обработана к постановке, за время гражданской войны некоторые товарищи находились в рядах красной армии и работа на время была прервана, в настоящее время работа возобновилась.

Организаторы коллектива - братья Кржевацкие С.И. и А.И.

20/111 /1922/".(53)

О существовании этой труппы в Петербурге действительно попадаются редкие заметки в дореволюционной прессе. Статус же их проживания в царской столице объясняется строкой из анкеты Семена Кржевацкого, отвечающий на пункт "социальное положение": "кузнец Сестрорецкого оружейного завода".(54) По-видимому, все они были ремесленниками высокой квалификации и имели право жительства вне черты оседлости.

В списке актеров, приложенном к "Записке", числятся: Семен Кржевацкий, характерный актер, младший брат, за что, вероятно, на него и была возложена функция ответственного уполномоченного /по нынешним понятиям - директора труппы/; Александр, средний брат, "ответственный режиссер" и герой-любовник. По тарификации 1924 г. они аттестованы, кажется, по высшему разряду - 16-му. Был еще старший брат, Моисей, простак-комик, аттестованный всего лишь по 9 разряду, как на выходные роли. Их матушка - Гинда Моисеевна, "драматическая старуха", была сестрой известного актера и антрепренера Соломона Краузе /14 разряд/. Несколько иронизируя над "семейственностью” труппы, М.Двинский писал в своей постоянной рубрике "Зигзаги": "В Петрограде существует любопытная артистическая семья, о которой стоит сказать несколько слов. Это семья Кржевацких, устраивающая в районах периодические еврейские спектакли. Дедушка и бабушка, отцы и дети, племянники и внуки Кржевацкие представляют собой единую театральную семью, среди членов которой имеются артисты и артистки на все амплуа. Даже обязанности технического персонала как-то: парикмахеров, портных, расклейщиков афиш, контролеров и бутафоров также выполняются членами этой семьи. Один из Кржевацких даже сам пишет пьесы и выступает в качестве режиссера". (55) Конечно же, труппа не исчерпывалась только Кржевацкими. Из других ведущих актеров назову - Клару Шнек /"героиня", 15 разряд/, Соломон Шнек /"Комик-резонер", 14 разряд/, актеры уже знакомые, перешедшие сюда из Драматического театра; Анна Сикунда /"комическая старуха"/ и Илья Марон /"характерный комик", по 14 разряду/; Матвей и Мария Пасковы, Иосиф Зонштейн и Софья Добрила /Добрая ?/ в той квалификации не участвовали, т.к. вскоре покинули труппу.(56)

9 апреля актеры показали драму П.Гиршбейна "Интеллигент" Исполнительной комиссии Бюро Квалификации Сорабиса, которая решила. что "спектакль был исполнен удовлетворительно, и весь состав может быть допущен к работе, как коллектив".(57)

Открылись 16 апреля. Единственный отклик на рождение нового театра и его первый спектакль принадлежит "Вестнику театра": "16 апреля в помещении Дворца труда начались спектакли еврейского передвижного коллектива. Для открытия была поставлена комедия Шолом-Алейхема "Дос грайсе гевине" /"Большой выигрыш"/. Судя по первому спектакле, в труппе имеются не лишенные дарований артистические силы, из которых следует выделить Краузе, братьев Кржевацких /в особенности старшего/, Марона и Зонштейна. Мало сценического опыта у артистки на роли инженю Доброй, которая, однако, обладает хорошим голосом и несомненной музыкальностью. В общем первый спектакль оставил благоприятное впечатление, хотя был не совсем срепетирован".(58) Думаю, что под старшим братом рецензент имел в виду не Моисея, а Александра Кржевацкого.

И это - самая большая рецензия, появившаяся о их театре во время всего его существования. И далее - лишь изредка - хроникальные заметки или реклама. Так, 25 июня "Петроградская правда" сообщала, что "коллектив еврейских артистов перенес свою деятельность на Петроградскую сторону. Спектакли будут проходить в Гос. типографии /Гатчинская, 26/".(59) Потом, повидимому, был какой-то перерыв, после которого "15 августа возобновляются спектакли коллектива еврейских театров. В репертуар войдут пьесы Гордина, Шолом Аша, Переца Гиршбейна и Шолом-Алейхема. Для открытия будет поставлена драма Я.Гордина "Сатана"".(60) А "Жизнь искусства" писала, что "в конце августа Еврейский передвижной театр начинает свою работу по всем районам города Петрограда. В репертуар включены пьесы: Софья Белой, Гордина, Пинского, Гиршбейна, Арнштама и друг."(61)

В это же время "Петроградская правда" информировала читателей о постановке еще одной пьесы - "драмы в 4-х действиях с прологом Н.Резникова "Борьба двух миров, или Еврейский герой". Постановка идет под наблюдением автора. В пьесе занято свыше 100 человек. О дне спектакля будет объявлено особо".(62) Спектакль был показан 5 сентября в бывш. зале Павловой. В мае 1923 года театр поставит комедию Н.Ю.Резникова "Мадам НЭП", которая также пойдет "под личным наблюдением автора".(63) Наверное, у театра с автором сложились творческие отношения /пожалуй, впервые в истории еврейского театра/. В "Производственных планах" театра на 1922 г. называются пьесы, "предназначенные к постановкам", среди которых "Падаль" П.Гиршбейна, "Наследник" Ш.Аша, "Дочь моря" Г.Ибсена, "Жан и Мадлена" О.Мирбо, "Уриэль Акоста" К.Гуцкова, "Мать" Д.Пинского, Ди рейбер" и "Ин Файэр" А.Вайтера, "Наследство" Я.Гордина и некоторые другие, менее интересные.(64)

Вновь "возникает" Передвижной театр /только в рекламе/ в октябре 1922 г. в Мраморном театре /б. Морская, 15/, 10-го они играют "Братьев Лурье" Я.Гордина, 11-го - "Авремла Шустера" Б.Шафира, 12-го - "Дус пинтеле Ид" Б.Томашевского, 17 - "Семейство Цви" Д.Пинского; "Красная газета" анонсирует 3 февраля 1923 г. премьеру пьесы А.Бернштейна "Израиль". И это - всё, больше об этом театре в прессе мы не обнаружим ни строки.

Вероятно, в 1924 году произошла какая-то реорганизация "коллектива". Теперь они стали называться Трудколлектив № 3 "Единой еврейской труппы". Объяснить, что за "единая труппа" я не возьмусь, как не могу ничего сказать и о трудколлективах Л№ 1, 2, 4 и т.д. О них в архивных материалах не упоминается.

А № 3 выступал в Зале Гражданских инженеров. Кое-кто из актеров покинул труппу, появились новые, в том числе и из распавшегося Драматического театра: "любовник" Давид Изак /Регинин/, "характерный резонер" Лейзер Хаскинд /Мусин/, Ида Манухина, "инженю-драматик" Розалия Туренчик, "инженю-комик" Анна Шендерова /Кунст/, "комик характерных" Анатолий Шульман, "комик-буфф" Александр Шмитман /Гликштейн/, "инженю-драматик" Рахиль Катая и др. (65) Нечто более или менее определённое можно сказать лишь о Хаскинде, который ранее выступал в труппах И.Брандеско, И.Корика и Пепи Литман, (66) хотя ведущего положения в них не занимал.

Материалы архива весьма скудны. Но и из них понимаешь, что играли нечасто, актеры бедствовали, если не имели дополнительного заработка. Так, в январе 1924 г. сыграли всего 3 спектакля, в феврале - 2, в марте - 5, в апреле - 4, в мае - 4 и т.д.(67) В ведомости по зарплате за сентябрь 1924 года сообщается, что Кржевацкие С. и А. получили по 7р.93к., И.Марон, С.Шнек, Л.Хаскияд, Ф.Аронова, Г.Кржевацкая, А.Сикунда, Р.Турончик - по 5р.28к., а Д.Изак, И.Манухина и А.Шевдерова - по 3р.36к. (68) В "Докладной управляющему Трудколлективами" говорится, что в "март месяц (1925) спектаклей не было, за неимением площадки, и в зарплату коллектива в март м-ц не поступило". "Не поступило в зарплату" и в июне, июле и августе...(69)

На этом иссякают и документы. Скорее всего труппа прекратила свое существование.

5 сентября 1922 года в театре "Паллас" начались гастроли "еврейской труппы Белорусского Гос. Акад. театра под управлением и режиссерством РУДОЛЬФА ЗАСЛАВСКОГО". В отличие от имен, уже прозвучавших в связи с послереволюционными труппами и мало что говорящих сегодняшнему историку, Ровн-Лейб Заславский был известнейшим артистом и режиссером еврейского театра. С девяти лет он солировал в синагогальном хоре, с двенадцати начал выступать в любительских спектаклях, в пятнадцать был принят в труппу М.Мишураты. Работал в лучших труппах - Д.Сабсая, М.Генфера, Н.Липовского, М.Меерсона, А.Каминского и др. С 1913 г. у него своя труппа. Переиграл весь тогдашний еврейский репертуар, а так как не отделял еврейский театр от европейского, то стремился ставить и играть "инородные" пьесы. Среди них "Отец" Стринберга, "Кин" Дюма, ряд пьес Л.Андреева /"Мысль", "Тот, кто получает пощечины"/, "Гамлет" и "Отелло" Шекспира. Причем чаще всего сам и переводил их на идиш. Заславский первым инсценировал и сыграл Тевье молочника. И т.д.

В Петрограде собрались сыграть и сыграли 10 спектаклей. Среди них -"Немой" А.Вайтера, "Дер Дыбук" С.Ан-ского, "Отец" Стринберга, "Уриэль Акоста" К.Гуцкова, "Трудно быть евреем" по Шолом-Алейхему и др. Критиков заинтересовал только "Дыбук". "Р.Заславский поставил себе весьма серьезное, ответственное, а потому и очень трудное задание: он хочет снять ту назойливо-пошлую плесень, которая на протяжении почти полвека лежит в виде заезжего репертуара, любительства и мертвяще-безразличного отношения к делу еврейского театра общественных сил в лице интеллигенции, - писал М.Ривесман, драматург и режиссер, зачинатель с Сем Адлером различных театральных проектов в дореволюционном Петербурге и соратник А.Грановского по Камерному театру-студии, а потому суть дела знающему по собственному опыту. - Пьеса С.Ан-ского поистине перл еврейской драматической литературы. Она переносит зрителя в мир, полный экзальтированного мистицизма и глубоких переживаний еврейской души, в мир кабаллистики и хасидизма... Массовые сцены, чтение Талмуда и псалмов, музыкальная иллюстрация, хор, световые эффекты - все это свидетельствовало о большом вкусе, глубоком понимании пьесы и любовном отношении к делу. Не верилось, что мы в еврейском театре, где все делалось неуклюже, безграмотно и... бездарно. Из исполнителей выделился Р.Заславский в роли Ханана! Ему сразу удалось окружить себя той мистической дымкой, которая уже не рассеялась до его последнего вздоха... У артиста гибкий, проникающий в сердце приятный голос и безукоризненная дикция... В роли цадика был совсем не дурен Лихтенштейн, но желание передать старческий, надтреснутый голос мешало дикции. Артист Наумов в роли Сандлера /отца Леи/ был на месте... Артист Клибаков в роли Мешулаха /посыльного/ изображал "некоего в сером" и хотя пугал зрителей, но почему-то никому не было страшно. Впрочем, этот тип Ан-скому не удался. Остальные артисты поддерживали ансамбль... Из женского персонала самую ответственную роль имеет артистка Эйдельман /Пая/. И внешность, и голос ее вполне подходящи для этой роли. Она обнаружила большой темперамент в сцене отречения от жениха и в сцене у цадика, изгоняющего из нее "беса". Однако, артистке следует обратить внимание на свою дикцию. Роль няни исполнила артистка Лифшиц. Внешне она была очень хороша, но визгливый голос не дал возможности разобраться в ее репликах... В общем публика, почти целиком наполнившая зрительный зал, осталась очень довольной, и следует надеяться, что энергичному Р.Заславскому удалось разбить лед равнодушия еврейского зрителя". (70)

Но еврейскую публику, и даже - петербургскую, не нужно было "разогревать", она всегда была отзывчива к театру вообще, а к спектаклям с в о е г о театра - в особенности. И Заславский, почувствовав это, решил остаться в Петрограде. 26 сентября труппа продолжила спектакля, но теперь уже в качестве Петроградской. Им предоставили было бывший зал Павловой, где они успели сыграть несколько спектаклей, в том числе из новых для петроградцев -"Самсон и Далила" С.Ланге и "Поташ и Перламутр" Монтегю и Грасса /обе в переводах Заславского/; но вскоре этот зал передали "Кривому зеркалу", и после небольшого перерыва спектакли возобновились уже в зале Политехникума /Бородинская, 6/. “В воскресенье, 29 октября, - сообщала "Петроградская правда", - торжественное открытие постоянного Петроградского Еврейского театра в зале Политехникума путей сообщения".(71) "В Петрограде давно не было настоящего еврейского театра, - писал М.Двинский. - В разное время, правда, возникали отдельные группы любителей и полупрофессионалов, которые, образовавшись в коллективе, пытались налаживать постановку периодических еврейских спектаклей. Однако, вследствие недостатка настоящих художественных сил, эти коллективы существовали недолго и отцветали, не успев расцвести. Недавно в Петроград прибыла еврейская труппа Заславского, которая решила здесь обосноваться окончательно, тем более, что труппа, обладая прекрасным кадром артистов и литературно-художественным репертуаром, успела завоевать симпатии местной еврейской публики".(72) "Кадр артистов" в труппе был действительно неплох. Белла Заславская /в девичестве Бася Левина/ окончила гимназию и музыкальную школу. К театру ее тянуло чуть ли не с младенчества, выступала в школьных представлениях и любительских спектаклях. Потом -Петербург - юридические курсы и Консерватория, играет в русском драмкружке, которым руководит М.Ривесман. В 1911 году получает место учительницы музыки в семье антрепренера Лодзинского еврейского театра И.Зандберга. Здесь, во время гастролей Р.Заславского; они и встретились. Судьба Баси резко переменилась - вскоре она стала ведущей артисткой его труппы.

Имя Мозеса Лихтенштейна впервые попало на страницы прессы в 1911 году, т.о. начинал он еще раньше. Артист служил в труппах Д.Шаравнера, В.Липовского, Ю.Адлера, И.Жоржа, А.Компанееца. После театра Р.Заславского работал в московском театре-студии "Фрайнкунст”, а после его роспуска и до конца своих дней - во Всеукраинском ГОСЕТе. Мирьям Лифшиц до революции тоже успела поработать с прекрасными актерами в труппах В.Шумского, Я.Либерта, М.Генфера, А. Каминского, с 1914 г. она в труппе Р.Заславского. Успели побродить по черте оседлости с разными труппами И.Дубровицкий, Р.Клебанов, З.Каминский , в будущем один из ведущих актеров ГОСЕТа СССР. Софья Эдельман /в советское время писавшаяся с "й"/ десять лет проработала с Эстер Каминской, дважды с ее труппой побывала на гастролях в Петербурге, а в тридцатые годы стала ведущей актрисой Всеукраинского ГОСЕТа. С.Наумов кажется выступал в "Комической опере" С.Адлера /1910/11/. А.Шендерова /Кунст/, Кл. Шнек и А.Шульман прошли школу в труппах О.Сарканова, М.Картавцева и бр. Кржевацких и пришли к Заславскому уже в Петрограде.

В Политехникуме труппа показывает "Миреле Эфрос", "Сатану" и "Убой" Я.Гордина, "Бар-Кохбу" А.Гольдфадена, "Великого еврея" П. Гиршбейна, "Мысль" Л.Андреева, "Реквизированного жениха" Л.Кобрина, "Талмудиста" И.Золотаревского, "Приведения" Г.Ибсена; Б.Заславская блистает в опереттах "Американка" и "Человеком надо быть" А.Шора, "Хацкеле Колбойнике" Л.Баумволя... В прессе - ни звука. И только в конце года появилась небольшая статья в "Жизни искусства", подводящая некоторые итоги. Ее странность, помимо всего прочего, в привлечении для этой цели спектаклей только "легкого жанра", хотя он и не акцентирует этого. Возможно, автор другие спектакли просто не посещал. "Обосновавшаяся в Петрограде труппа Р.Заславского имеет уже за собой известные итоги, позволяющие прийти к определенным выводам, - пишет критик.- Труппа обладает достаточными артистическими силами, первое место среди которых принадлежит руководителю труппы Р.Заславскому. Этот артист с крупными художественными данными, большой сценической техникой и главное - чувством меры. Обращает на себя внимание исполнение им Борчика в пьесе "Реквизированный жених", где артист создает художественный образ парня, из черты оседлости, попавшего в чуждый и несимпатичный ему быт Америки. Большим количеством талантов и знанием деталей еврейского быта обладает Наумов. Однако переигрывание, шарж, утрированная жестикуляция часто портят общее впечатление. Наоборот, артистка Лифшиц умеет соблюдать меру и достигать комического эффекта чисто художественными средствами. Премьерша труппы артистка Заславская выступила в двух опереттах: "Она ищет компаньона"* и "Человеком надо быть". Артистка обладает красивым голосом, хорошо владеет сценической техникой и не лишена требуемого опереттой шиком особого рода. Сарра Нольден - опытная актриса, входившая в предшествующие сезоны в состав "Музыкальной комедии".* Для труппы она -ценное приобретение. Г.Бон-Дойв обладает красивым голосом, но в его выступлениях на сцене заметна некоторая неуверенность...(73) Общая постановка свидетельствует о тщательной режиссерской работе".(73)

Помимо спектаклей решили заняться просветительской деятельностью. Каждый вторник, когда у театра выходной, стали устраивать вечера еврейской поэзии, музыки и литературы с участием лучших музыкантов и артистов обоих столиц. И действительно, в них принимали участие композитор М.Мильнер, профессор Консерватории, виолончелист Д.Зиссерман, артист балета Мариинского театра А.Кернер, солист госоперы С.Девик, певицы Я.Левитан, А.Цирюльникова, Р.Горская, Н. Яновский, солист квартета им. А.Глазунова И.Лукашевский и мн. др.

*Вероятно, актриса приехала в Петроград с труппой О.Сарканова, где исполняла и вполне драматические роли: дочь Давида Мойшелеса Тайбеле в "Еврейском короле Лире" Я.Гордина, к примеру, или проститутку Гиндл в "Боге мести" Ш.Аша.

Заславский и его актеры выступали с чтением стихов, разыгрывали небольшие сценки. Мало того, 27 ноября в театре Музыкальной комедии Р.Заславский поставил на русском языке "За океаном" Я.Гордина и сам исполнил роль Фриденталя. Этот "экстраординарный" спектакль привлек-таки внимание одного критика. "В составе исполнителей главных ролей странно сочетались марки трех театров: Академического Драматического, Падласа и Еврейского. И сочетание это лишило пьесу ансамбля, было искусственным вплетением Утесова с одной стороны, Заславского с другой в признанный трафарет академизма... Подробнее хотелось бы остановиться на выступлении Заславского в ответственной роли Фриденталя. Это первый шаг актера, заслужившего известность и признание публикой и прессой - первый шаг на русской сцене, первая роль на русском языке. Я думаю, вряд ли кому-нибудь из публики пришло это в голову - настолько уверенно провел артист эту трудную роль. И насколько у "настоящих" русских артистов акцентировка была нарочитой, затянутой и напряженной, настолько поражало почти полное отсутствие ее у Заславского, лишь слегка тонировавшего с присущей евреям напевностью. Артист создал цельную, интересную, жизненную фигуру... Утесов (в роли Янкеля. - Е.Б.), поразивший, кстати сказать, публику мастерской игрой на скрипке, лишний раз доказал богатство юмора в даровании. Правда, это был живой, донельзя утрированный "еврейский анекдот" - но смешно и ярко рассказанный... Талант и приемы игры Корчагиной-Александровской (Анастасия. - Е.Б.), Ростовой (Фума. - Е.Б.) и Музиль-Бороздиной (Эсфирь. - Е.Б.) вам достаточно известны..." (74)

Возможно, именно этот спектакль подал мысль Заславскому еще сыграть на русском языке. Другим таким выступлением стала комедия "Поташ и Перламутр", в которой он играл в театре "Пассаж" 13 и 15 февраля 1923г.

Работал Заславский и в противоположном, если так можно выразиться, направлении. "В понедельник, 25 декабря, в Акад. театре оперы и балета состоятся спектакль еврейской труппы под управлением Заславского, - оповещала "Красная газета". - Пойдет пьеса Шолом-Алейхема "Тоиве дер милхинер". - Это первый случай, когда Академические театры услышат в своих стенах еврейский язык". (75)

Трудно назвать рецензией на спектакль опус П.Вейнштейна. Скорей это размышления о принципах инсценировок и воплощении их на сцене. Правда, на самом примитивном уровне. Странно звучит сентенция о том, что в еврейском спектакле русские персонажи разговаривают по-еврейски. На всех площадках мира иностранцы изъясняются на том языке, на каком идет спектакль, и только у евреев русские почему-то непременно должны говорить по-русски. А американцы - по-американски?.. Спасибо критику хотя бы за характеристику актера в роли Тевье /тоже, к сожалению, весьма примитивную/: "Рудольф Заславский /Гойве/ дал блестящий и вполне законченный тип подлинного "Шолем-Алейхемского" героя, каким он должен представляться каждому читавшему эту повесть в о р и г и н а л е. Чувствовалось, что Заславский основательно поработал над ролью, как актер и режиссер и как автор инсценировки. Самую переделку повести следует считать вполне удовлетворительной с точки зрения языка и стиля Шолем-Алейхема..." (76) Для петроградцев "Тевье" был премьерой, но не для труппы. Заславский впервые показал инсценировку ещё в 1914 году.

Заславский стремился на больщую сцену, к масштабным спектаклям. Такими им были задуманы еще два представления. "26 февраля (1923) труппой Еврейского театра поставлены будет в б. Михайловском театре новая пьеса С.Ан-ского "Дер Дыбук", - сообщала "Жизнь искусства” - готовится к постановке оперетта "Суламифь". В пьесе примут участие до 200 человек /хор и балет Академических театров/. Премьера пройдет в одном из Ак. театров на еврейском языке".(77)

На этот раз в "Дыбуке", в отличие от спектаклей, показанных в сентябре прошлого года, в роли Леи выступила Б.Заславская. На теперешний спектакль появилось две рецензии, но, честно говоря, их не хочется цитировать до того они примитивны и несправедливы - даже не по отношению к данному спектаклю, а к еврейскому театру вообще. В первой тот же П.Вейнштейн опять большую часть посвятил рассказу об С.Ан-ском и его пьесе, вероятно, все, что знал, а самому представлению отвел лишь несколько строк, которые, прочитав, все равно ни об актерах, ни о спектакле ничего не узнаешь.(78) В другой, известного фельетониста О.Д'Ора, автор, повторяя расхожее недоразумение наиболее неумной части дореволюционных критиков, поносит драматургию А.Гольдфадена, на которой будто бы воспитывалась труппа Заславского; долго и нудно повторяет банальности, ужо сказанные другими по поводу "Дибука" Габимы.(79) Конечно же, спектакль Заславского несравним с гениальной постановкой Евгения Вахтангова, но и "вампукой" он тоже не был.

В марте театр еще раз переехал на новое место, вернее - вернулся на старое - в б. зал Павловой. В интервью корреспонденту журналы "Музыка и театр" Заславский говорил о том, что теперешнее помещение хотя и не "первоклассный театр, но во всяком случае, настолько благоустроенней", что теперь он сможет "развернуть весь богатейший репертуар еврейской драмы, а также все имеющиеся в переводе из европейской литературы". И называл некоторые пьесы, среди которых были уже игранные, в том числе и перед петроградцами, так и неизвестные еще им: "мною намечены к постановке "Шейлок" Шекспира, "Израиль" Анри Бернштейна, "Уриэль Акоста" Гуцкова, "Ди пусте кречме" Гиршбейна, а из исторических оперетт "Суламифь", "Жертвоприношение Исаака", "Бар-Кохба" и "Разрушение Иерусалима", для каковой цели оркестр и хор будут значительно увеличены... Кроме того ближайшей моей задачей будет организация студии при театре, для которой я постараюсь привлечь лучшие петроградские силы”.(80)

И такие силы в Петрограде действительно нашлись бы. И, думается, что если Заславскому удалось бы открыть студию, то дальнейшая судьба и его, и еврейского театра в Петрограде была бы иной.

Завершался театральный сезон. На свой бенефис Заславский избрал "Израиль" А.Бернштейна. "Заславский в роли Тибо - лидера антисемитской клики во Франции - лишний раз показал, что ему и руководимому им театру по плечу не только легкие оперетки и комедии, но и серьезные постановки, - замечал единственный рецензент этого спектакля Еф.Каль, - уже в "Привидениях" Ибсена видно было любовное отношение Заславского к серьёзному и идейному репертуару, но, к сожалению, все его попытки привить еврейской публике такой отношение к театру не имеют успеха, не считая бенефисного вечера, который собрал переполненный зал..." (81)

4 апреля показали премьеру "Великого еврея" П.Гиршбейна, "последнюю новинку еврейских театров в Америке", как гласила афиша. С 9 по 15, плюс 27 и 28-го играли обновлённую "Суламифь". Из единственной рецензии П.Вейнштейна кое-какую информацию на этот раз все извлечь удаётся. "Рудольф Заславский, этот неутомимый энтузиаст, решил во что бы то ни стало поставить "Суламифь" по Гольдфаденским мизансценам, - писал он. - Надо отдать справедливость: с теми скромными рессурсами, которыми располагает еврейский театр, Заславский вполне удовлетворительно справился со своей задачей... Сарра Нольдон /Суламифь/, обладающая достаточио свежим голосом, основательно, видимо, поработала над ролью и местами была очень трогательна своей искренностью. Заславский /Авишолом/ также прекрасно чувствует себя в хитоне, как во фраке, и при небольших голосовых средствах добросовестно импонировал (?- Е.Б./ своей голосистой партнерше. Вполне на месте и весьма недурён был Бен-Дойв /Моноах/ и, как всегда, легко и свободно провела свою небольшую, но ответственную роль Заславская /Абигаиль/..." (82)

17 апреля показали премьеру "Бога мести" Ш.Аша /Янкель Шепшович - Р.Заславский, его жена Соре - М.Лифшиц, Манька - Б.Заславская/, 20-го - "Сатану" Я.Гордина /Уриэль Мазик - Заславский/, 21-го -"Колдунью" А.Гольдфадена /Тироле - С.Нольден, её жених Маркус - Бен-Дойв, баба Яхна - Заславский/, 22 для бенефиса Беллы Заславской сыграли комическую оперетту "Проделки моей жены" Р.Заславского /Йосиф - автор, его жена Нелли - бенефициантка/, а 29-го, на бенефис актеров и режиссеров С.Наумова и И.Дубровицкого - "Пустую корчму" П.Гиршбейна /Бенаэт - Наумов, Хана - Лифшиц, Мойта -Заславская, Шахнэ - Дубровский, Идик - Заславский/. Об этих спектаклях — ни строки.

"Жизнь искусства" сообщала: "В Еврейском театре началась полоса бенефисов... В скором времени состоится бенефис артистки Лифшиц. Пойдет комедия Софьи Белой "Великий Шмуль", впервые на еврейском языке, в переводе бенефициантки. После спектакля предполагается интересный концерт, в котором артистка Лифшиц выступит в мелодекламациях собственного сочинения".(83)

29 апреля обрывается и реклама театра. "Вследствие недостатка средств закрылся Петроградский еврейский театр, - писали "Известия".(84)

К концу сезона театр действительно оказался в долгах. Одному только Петротоку он задолжал 600 миллиардов рублей. (85)

За восемь месяцев пребывания в Петрограде труппа показала более 60 постановок. Некоторые из них игрались по многу раз, другие единично. Среди последних те "серьезные и идейные", по которым так тосковали критики.

"Существовавший около года еврейский театр Заславского окончательно распался. Часть труппы уехала в Киев", - сообщала "Красная газета".86 Потом были Харьков, Симферополь, Одесса... А вскоре Заславский "получил приглашение на гастроли в Америку в театр Морица Шварца", (87) и в Россию больше не вернулся.

Если бы театр стал государственным, как Еврейские театры в других городах, думаю, он не влез бы в долги, не распался, вернулся бы после летних гастролей в приютивший его Петроград. А так город вновь остался без еврейского театра.

Правда, почти постоянно город посещали гастролеры. В июле 1923 года приехала "Габима", осенью - опереточная труппа И.Житомирского. В сентябре 1926 и мае 1927 гастролировала Клара Юнг, в двадцать седьмом же, только в апреле, заезжала Пепи Литман. В 1926 впервые уже в статусе Государственного Еврейского театра /ГОСЕТа СССР/ гастролировала бывшая студия А.Грановского.

Но гастрольные наезды Ленинград не насыщали. Нужен был по примеру Москвы, Минска, Харькова, Киева, Витебска, Баку и других городов - с в о й театр. И когда осенью 1926 г. приехали А.Рабинер и Д.Соколов - "представители провинциальной труппы с целью организовать в Ленинграде постоянный театр с современным репертуаром", (88) они тут же получили на то разрешение и даже помещение.

Планы театра, судя по интервью одного из будущих директоров А.Рабинера, данному журналу "Жизнь искусства", строились грандиозные. "Художественное руководство театром поручено А.Р.Кугелю и М.А.Ростовцеву, - говорил он, - музыкальная часть - композитору М.А.Мильнеру, хореографическая часть - засл. арт. А.И.Чекрыгину, декоративные работы будут производиться худ. М.Б.Босовским по эскизам худ. М.С.Левина, И.И.Бродского и др. ...Являясь по существу театром синтетического плана, ЛЕТ (т.е. Ленинградский Еврейский Театр. - Е.Б.) включил в свой репертуар на сезон 1926-27 г. ряд опер, драм, мелодрам, комедий, политсатир и оперетт. В производственном плане ЛЕТа значатся следующие постановки: 1/ по опере: "Маккавеи" Рубинштейна, "Небеса пылают" Мильнера, "Юдифь и Олоферн" того же автора и "Жидовка" Галеви; 2/ по драме: "Уриэль Акоста" Гуцкова, "Король" Юшкевича, "Забастовка" и "Янкель дер Шмидт" Пинского, "Дер Мабл" Шолом-Алейхема, "Ди пусте кричме" и "Фарворфтен Винкл" Гиршбейна и "Король Лир" Гордина; 3/ по мелодраме: "Тевье дер Мильхикер", "Стемпеню" и "Козодоевка" Шолом-Алейхема и "Ди грине фельдер" Гиршбейна; 4/ по комедии и политсатире: "Ди клейнштетельдике хасене" А.Сегала, "Береле безбожник" и "Рейзеле дем рабенс" Рейзельмана и "Шатхонем-трест" Шапиро и 5/ по оперетте: "Дус мейдл фин гарем" Рейзельмана, "Розита" того же автора и "Ди вейсе Монт" /"Белая моль"/ Ленского. Кроме того, в порядке внеплановом, театр даст ряд специальных хореографических вечеров и концертов камерной музыки". (89) Вероятно, имена А.Кугеля, М.Ростовцева, М.Мильнера, И.Бродского и некоторых других нужны были театру в качестве "свадебных генералов", чтобы солиднее выглядеть в глазах властей, собственно, как и перечисление опор, никогда не звучавших на еврейской сцене, т.к. для них не было исполнителей. И на самом деле главным режиссером стал М.Строев, харьковский режиссер, еще недавно ставивший спектакли в театре Р. Заславского; очередным режиссером - А.Сигалеско, актер, тяготеющий к оперетте; концертмейстером - А.Ашкинази, дирижером - И. Каганович.

Вместо середины ноября, как предполагалось, открылись 25 декабря, и тем не менее на их премьере - "Уриэле Акосте" - лежала печать спешки /постановка М.Строева, сценография Моисея Левина, хореография А.Чекрыгина, музыка А.Ашкинази/. "Поставив в день своего открытия... трагедию Карла Гуцкова. Еврейский театр сделал, конечно, достойный выбор, - писал рецензент "Красной газеты", - но каково может быть значение этого шага, если "Уриэль Акоста" воскрешается... в обветшалых формах провинциального "литературного" театра? Ни в трактовке пьесы, ни в ее сценическом воплощении постановщик "ЛЕТ'а" режиссер Строев ничего не прибавил к той более чем полувековой инерции, которая влачила трагедию Гуцкова по нашей дореволюционной провинциальной сцене. Актеры честно копировали натуралистическую театральную старину, сопровождая ветхие тирады Гуцкова столь же старинными позами и жестами. Некоторый прорыв в художественную современность достигнут, пожалуй, только удачно стилизованными декорациями Левина и хореографическими вставками Чокрыгина".(90) С ним вполне согласен другой критик К.Тверской. "Собравшаяся на открытие театра многочисленная публика недвусмысленно выказала свои симпатии молодому делу с воодушевлением, явно не соответствующим качеству показанного спектакля, - писал он. - Премьера оказалась весьма среднего уровня провинциальным спектаклем. Труппа, страдающая отсутствием актеров на основные амплуа, еще не сыгравшаяся, должна была впервые показаться в плохо, наскоро срепетированном, никак не поставленном спектакле... Премьер труппы, известный в провинции и даже за границей, актер Сигалеско, несомненно владеющий значительной исполнительской техникой и большим опытом провинциальной работы, не обладает, однако, ни в какой мере хотя бы минимальными внешними данными для исполнения роли Уриэля. Весь остальной ансамбль, за исключением ленинградца Слободского /Де-Сильва/, известного по работе его на русской сцене и явно выделявшегося чистотой и разнообразием техники, не заслуживает никакого внимания". (91)

Трагедия Гуцкова, вероятно, была выбрана для первого спектакля, чтобы потрафить "серьезностью и идейностью" начинания столичным критикам. "Пустая корчма" П.Гиршбейна, которую показали 4 января 1927 г., продолжила эту "линию" /постановка А.Сигалеско, художник Б.Басовский, хореограф А.Чекрыгин, музыкальная композиция И.Кагановича/. На этот раз К.Тверской более благожелателен. Он понимал, что создать театр единомышленников очень сложно, тем более, что чувствовалось - у руководителей и особой-то программы, вокруг которой можно было бы объединиться, нет. Просто очередная еврейская труппа, собранная "с бору по сосенке". "Ошибки и неудачи первого спектакля, - писал он, - тяжело отразились на театре; сейчас он лишь с большим трудом и очень медленно завоевывает зрителя, несколько разочарованного и уже настроенного скептически... В измененном репертуаре кое-кто из актеров труппы оказывается вполне на месте... И здесь, как и в первом спектакле, многое - не сделано, а сделанное - не выверено. Но главное - это то, что, как и можно было ожидать, моменты национально-бытовые, своеобразный сценический фольклор -представляет значительный интерес и притом не только для еврейской публики. 2-й акт Гиршбейновской пьесы /свадьба/ - должая послужить отправной точкой для дальнейшей работы... По-прежнему неизлечимая слабость в женском составе. Кроме Сигалеско, запоминаются актеры Лихтенштейн и Неоринский..."(92) Более резко высказался о первых двух спектаклях критик "Жизни искусства", уже в название вложив весь сарказм сво его неприятия - "Еврейская Чухлома". (93)

На следующий день, 5 января, показали еще одну премьеру -музыкальную комедию А.Сагала "Свадьба в маленьком городке". На этот раз не выдержал рецензент "Красной газеты" В.Блюменфельд, которого в первую очередь не устроила драматургическая основа. Но даже с нею, посчитал критик, театр не справился. В результате чего "анекдот расположился на сцене в виде обычной натуралистической пьесы со вставными музыкально-вокальными номерами". Из актеров он выделил только Сигалеско: "Видное исключение среди исполнителей - Сигалеско, актер с определенными ритмическими данными и резко подчеркнутой пластикой, на чьем темпераменте и держалась, собственно, вся насмешливая легкость водевиля". (94) Тверской же заметил, что труппа "в целом - прогрессирует", что "появляется сыгранность ансамбля", что "многие актеры показаны, наконец, в своих амплуа". И разглядел он не только Сигалеско: "Любимицей публики становится Брин, заразительно смешная, хотя и грубоватая простушка. Отличные природные данные комедийной актрисы, большое эмоциональное напряжение, приличная техника - выдвигают ее и Слободского /извозчик/ в первые ряды труппы. Очень разнообразным актером оказался Сигалеско. В "Свадьбе" он играет роль простоватого парня, весельчака и балагура. Играет в манере примитивного гротеска, превращая некоторые свои выходы в своеобразные, почти цирковые антре. - И потому, делает вывод критик. -"Свадьба в маленьком городе" - первый в основе своей настоящий "национальный" спектакль ленинградского "Еврейского театра".(95)

"Свадьбу" играли еще 6 и 8 января, 7-го повторили "Пустую корчму" 9-го - "Уриэля Акос ту". "В репертуар Еврейского театра, -сообщал журнал "Рабочий и театр", включена пьеса Гордина "Сатана"."(96) "В еврейском театре 14 янв. премьера оперетты "Хацкеле колбойник" (97), - предупреждала "Ленинградская правда". И вот приговор: "Последние премьеры ЛЕТа совершенно ставят диагноз этому театру, вот уже месяц, как влачащему свое существование, - писал Симон Дрейден. - Ни одного нового слова! Никакой попытки построения столичного еврейского спектакля... Выделяются 5-6 актеров -Щербакова, Сигалеско, Брин, Норинский, Лихтенштейн, - по мере сил щекочущих и веселящих /как в трагических, так и в комедийных ролях/ публику. Но их комикование, в конечном счете, такое эахолустное "нутро", такое грубоватое и самостийное штукачество, что только специфические условия ЛЕТа заставляют считать их "нечаянной радостью"... Это - гости из провинции, незваные, негаданные гости из далекого неосовеченного захолустья. И только".(98)

"За последнее время резко понизились сборы недавно открывшегося Ленинградского Еврейского театра, - писала "Красная газета". - В связи с таким положением театра и образовавшейся задолженностью артистам и техническому персоналу, - поднят вопрос о закрытии Еврейского театра".(99) И вот - финал: "Прекратил свое существование Ленинградский Еврейский театр /ЛЕТ/, - сообщал "Рабочий и театр". - Дирекция театра привлечена к уголовной ответственности за нарушение колдоговора".(100)

Еще одна попытка была предпринята в 1930 году, но просуществовал театр чуть дольше предыдущего.

В 1928 году, уже во второй раз, приезжала в Ленинград украинская Евмуздрамкомедия под "ответственным руководством" Якова Гузика и главным режиссерством И.Брандеско, да здесь и почила. Большинство акторов разъехалось по разным ГОСЕТам, кое-кто осел в Ленинграде. Из них-то Я.Гузик и решил организовать театр "Дер Наер Бег" /Новый путь/.

Когда начинал Янкель Гузик актерскую карьеру, понять не такого легко. В 1909 году в Вильне от отмечал 15-летие ее начала, в 1912 в Кишиневе - 20-летие, а в 1928 в Москве - 35-летие, т.е. выступать на сцене он стал с 1892 по 1894 гг. В прессе же его имя впервые появилось в Одессе в 1898 году в труппе И. и Н.Эйдельманов. Потом были труппы А.Компанееца, Д.Сабсая, М.Генфера, А.Фишзона... С 1907 года у него своя труппа. Обладая неплохим баритоном, поначалу Гузик выступал в ролях чисто "певческих", исполнял партии Авесалома /"Суламифь"/, Маркуса /"Колдунья"/, Бар-Кохбы /все - А.Гольдфадена/, царя Соломона в одноименной оперетте Э.Гондинера; любил библейские роли: Моисей из "Выхода из Египта", Исаак в "Акейдас Ицхак" А.Гольдфадена, пророк Иеремия в "Королеве Иоланте" проф. Гурвица, заглавная роль в исторических картинах Г.Эпельберга "Давид в пустыне" и т.п. "Г. Гузик в роли Бар-Кохбы был очень хорош, - писал один из ранних его рецензентов, - и, вообще, своим чудным голосом и умением держаться на сцене, обратил на себя внимание публики".(100)

Но в своей труппе он предпочел чуть ли не трагические роли. Правда, и времена для еврейского театра несколько переменились. Он играет Уриэля Акосту и де-Сильву в пьесе К.Гуцкова, Шепшовича в "Боге мести" Ш.Аша, Мазыка в "Сатане", Рафаила Фридлендера в "Крейцеровой сонате", Давида Мойшелеса в "Еврейском короле Лире" /все - Я.Гордина/, Протасова в "Живом трупе" Л.Толстого и мн. др. Нет, голос у него не пропал - продолжал играть и многие из названных ролей. Но, вероятно, появилась потребность в драме.

Как и все еврейские бродячие труппы, труппа Гузика была семейной. Его жена - Розалия Фрейлих подвизалась в основном в ролях репертуара Э.-Р.Каминской. Для нее он ставил "Миреле Эфрос", "Ди Шхите", "Незнакомца" Я.Гордина, "Медею" Ф.Грильпарцера, "Жана и Мадлен" О.Мирбо, "Ди фремде" З.Либина, "Отверженные" Я.Ваксмана и др. Их старшая дочь вышла на сцену в 1906 году, когда Леле шел седьмой год. Через несколько лет кишиневский рецензент отметит: "В роли Боньюмина, являющейся центральной фигурой пьесы ( "Иом Гахупо" И.Латайнера. - Е.Б.) выступила 12-летняя Леля Гузик, вызвавшая своей игрой восторженные аплодисменты".(101) Выдающейся актрисой стала Анна /Хана/ Гузик, их младшая дочь.

В 1910-е гг. Яков Гузик стал предпочитать веселую современную оперетту. И она сделалась его любовью уже до конца его актерской жизни. В сентябре 1917 г. Гузика избрали в Президиум Союза еврейских артистов и хористов, а в 1928-м ему, единственному среди еврейских артистов, было присвоено звание "Герой Труда".

Для открытия театра в Ленинграде был использован тот же прием, что применил и ЛЕТ. Но если их предшественники старались хоть часть обещанного воплотить на сцене, то планы "Нового пути" были столь же "грандиозны", но чисто декларативны. "Наш театр стремится полностью порвать со старым еврейским, преимущественно опереточным репертуаром, - говорил Гузик корреспонденту "Красной газеты". - В настоящее время у нас в работе "Гирш Леккерт" Кушнирова, "Местечко Прилет" Болотова и "Земля" Яковлева - пьесы, которыми мы рассчитываем закрепить наши новы е позиции на фронте советского театра. Не отделяя вопросов тематики и драматургии от вопросов построения спектакля, мы предполагаем значительно укрепить наши творческие ряды привлечением к постоянной работе ленинградских режиссеров Л. Вивьена, Е.Гаккеля, Б.Зона, художника М.Левина, с которым в настоящее время заканчиваются переговоры...

Идея создания в Ленинграде постоянного еврейского театра не может вызвать принципиальных возражений, - это текст от редактора. - Но, поскольку речь идет о закреплении в Ленинграде театра "Дер найер вег", редакция считает необходимым в одной из ближайших номеров в специальной статье дать исчерпывающую оценку этому театру".(102)

Театр Управлением ленинградских трудколлективов был включен в сеть передвижных театров, т.е. без своего помещения.

Открылись 14 августа 19ЭО года в помещении ТРАМа, уехавшего на гастроли, музыкальной комедией "Ойс Яхсоним" /режиссеры С.Гольдберг и А.Оберберг, в ролях: Янкл - М.Спиваковский, его жена Зейда - Ю.Брестер, их дочь Хана - Б.Фрейдина, Ворвеле - Я.Бергольский, Калмон - А.Оберберг, Ривеле - Анна Гузик/. На следующий день сыграли музкомедию Л.Петрова-Соколовского "Трест воров" /постановка Донатова, художник Ридман, в ролях: Чечельницкий - А.Оберберг, Хана - Р.Шарф, Аксер - Е.Макман, Анька - Анна Гузик, Мишка - С.Гольдберг, Рудик - М.Спиваковский/. На этот спектакль появилась заметка члена "рабкоровского объединения", кульминацией которой являются фразы: "Режиссерский спектакль сделан слабо... Пьеса местами напоминает пошленький, старый фарс... Стоит лишь пожалеть о том, что хорошо сыгранный коллектив работает над таким скверным материалом". После заметки следовал постскриптум: "К спект. Евр. т. ред. вернется в ближ. №№".(103)

21 августа сыграли премьеру "Стемпеню" по Шолом-Алейхему /автор инсценировки, режиссер и исполнитель заглавной роли С.Гольдберг/; 23-го - муздраму "Розита" Бейзельмана с Анной Гузик в заглавной роли; 24-го - "Приговор" Левитиной, единственный спектакль, в котором вышел на сцену Я.Гузик /в роли генерала Сухова/; 14 сентября - "Берштл-Махер" Герчака; с 17 по 29, чуть ли не каждый день, играли музыкальную сатиру В.Шершеневича и Бергольца "Ша! Дер ребе Форт!"

"Красная газета" свое обещание сдержала. На ее страницах появилась статья критика М.Янковского, которая называлась "Еврейский театр нужен, но...* "Что и говорить, еврейский театр в Ленинграде, где имеется значительное еврейское население, - нужен,- говорилось в ней, - но при рассмотрении вопроса о том, к а к и м должен быть еврейский театр, претендующий на звание идущего по "новым путям", нужно очень серьезно призадуматься... Что собой представляет театр "Дер наер вег"? Это типичный местечковый театр, к тому же плохой... Он пытается приспособиться к действительности. Он наивно, совершенно беспомощно пытается отобразить советскую тематику в "Приговоре" Левитиной, но выхолащивает все черты советской пьесы из "Гановим-треста", но предъявить театру нечего. Два-три актера не спасают его. Клеймо халтуры и несмываемого потребительства ставит этот театр на уровень давно распущенных передвижных ансамблей, которые еще недавно пытались проникнуть на клубную площадку... Нам кажется, что попытка акклиматизировать этот театр в Ленинграде - попытка с негодными средствами. И если Ленинграду нужен еврейский театр /а Ленинграду он нужен/, то... нужно создавать театр также, как создается сейчас украинский театр".(104) А Украинский ГОСЕТ, как и ГОСЕТ А.Грановского или Минский, начинался со студии. Конечно, критик во многом был прав. Действительно, трудно преодолеть инерцию столь длительного пребывания на провинциальной сцене, но мастерства актерам Гузика было не занимать. Как и многим другим, оставшимся после революции в России и постепенно вливающимся в государственные театры /в том числе и ГОСЕТ С.Михоэлса/, где они сразу становились ведущими актерами и где многие со временем получали звания и проч. "Рабочий и театр" также выполнил свое обещание. Его публикация безапеляционна: "Закрыть еврейский театр"! "Рассмотрев вопрос о работе в Ленинграде еврейского театра, - сообщал журнал, - допущенного к работе без ведома обл. совета и самовольно внесенного Упр. трудколлективов Рабис в списки этих коллективов, признал работу этого театра совершенно неприемлемой с идеологической и художественной стороны и постановил расследовать дело о допущении его на ленинградские площадки с привлечением виновных к ответственности".(105)

Театр закрыли.

Однако в самом начале 1934 г. Анна Гузик, ушедшая было в русскую оперетту, решила "собрать" хотя бы еще один еврейский спектакль В Ленинграде оставались некоторые актеры Евмуздрамкомедии - "Нового пути", и они выступили в пьесе Я.Гордина "За океаном". Эфроим - А.Оберберг, Циля - Б.Фрейдина, Грегуар - С.Гольдберг. "Искренно, тепло, с темпераментом вела ответственную роль Этель - арт. Аня Гузик, - писал С.Ромм и продолжал. - Неумеренный экстаз зрителей нельзя объяснить достоинствами спектакля "За океаном". Некоторые выводы напрашиваются сами собой. В Ленинграде следовало бы создать государственный еврейский театр... " (106)

Единственной и последней такой попыткой властей стала организация еврейского ТРАМа, но он не поднялся выше самодеятельности.

На этом можно было поставить точку, но в середине 30-х гг. Анна Гузик собрала все-таки ансамбль Еврейской музкомедии, который приютила Госэстрада и который выступал под грифом "ленинградского", но своего помещения не имел, да и в Ленинграде бывал реже, чем во всех остальных городах Союза. В труппе было всего несколько актеров, исполнявших в каждом представлении по несколько ролей. Еврейская музкомедия стала интереснейшим театральным явлением, но, к сожалению, с нашим городом ее связывала только прописка артистов. Ансамбль пережил все еврейские театры страны, просуществовав чуть ли не до самого отъезда А.Гузик в Израиль в 1973 году. Однако, ее театр, пожалуй уже совсем иная тема.

Конечно же, какие-то причины, которые препятствовали созданию еврейского театра в Ленинграде, существовали. Но даже теперь, так сказать, "с высоты времени", разглядеть их сложно.

Казалось бы, евреев, знавших язык в 20-е гг. было еще предостаточно. Но те труппы, что пытались осесть в Ленинграде, были действительно чересчур провинциальны для северной столицы. Они делали, что могли, и даже пытались прыгнуть выше своих возможностей, отчего выглядели еще хуже. Исключение я сделал бы для труппы Р.Заславского, но он не получил поддержки городских властей и вновь предпочел бродячую жизнь, или просто бежал от кредиторов.

Если бы у городских или театральных властей было бы искреннее желание иметь в городе г о с у д а р с т в е н н ы й еврейский театр, нашлись бы актеры-евреи и на месте, прекрасно работающие на русской сцене, которые пришли бы в родной театр. Нашлись бы талантливые силы и в провинции, ибо именно в это время шло повальное закрытие частных антреприз. Наконец, по примеру А.Грановского, Ф.Рафальского или Э.Лойтера можно было бы создать театральную школу и на ее основе организовать высокопрофессиональный театр.

Но ведь в 20-м году появилась такая школа, во главе которой встал известный театральный критик и режиссер Александр Кугель.(107) Через год студийцы даже выпустили несколько спектаклей.(108) И - исчезли. Ни в прессе, ни в архивах о них больше никаких сведений нет.

Но с другой стороны, Петербург во все времена был наиболее космополитическим городом России. Прежде всего он глядел в окошко, прорубленное Петром в Европу. Возможно, поэтому ленинградские евреи, в отличие от московских, минских, киевских, харьковских и проч., более были склонны к ассимиляции. Уже первое поколение, родившееся в советское время, не знало языка. Провинциальная молодежь ехала в Ленинград - в первую очередь - учиться, и ее становление происходило тогда на великой культуре, существовавшей в северной столице. Те же, у кого была потребность в театре, насыщались русскими театрами с прекрасными режиссерами, великолепными художниками и великими актерами той поры.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1. Евреев - вон! // Суфлер. СПб. 1882. 24 марта. С. 2.
2. См.: Евгений Биневич. Начало еврейского театра в России. - М. 1994.
3. /Хроника/ // Театр. Одесса. 1898. 7 нояб. С. 3.
4. Еврейские актеры и "Синий Крест" // Петербургская газета. 1907. 15 мая. С. 4.
5. См.: Евгений Биневич. Гастролеры в Петербурге. - М. 1996.
6. Homo поvus. Спектакли американской труппы // День. СПб. 1916. 18 сент. С. 4.
7. /Маленькая хроника/ // Театр и искусство. СПб. 1907. № 20. С. 326.
8. /Театр и музыка/ // Речь. СПБ. 1909. II окт. С. 5.
9. Л.Вас-ий. Зал "Пальма" // Там же. 19 окт. С. 3.
10. См.: /За неделю/ // Новый Восход. СПб. 1910. № 9. Ст. 22; Varia // Рассвет. СПб. 1910. № 13. Ст. 37; /Хроника/ // Обозрение театров. СПб. 29 марта. С. II и др.
11. /Хроника/ // Обозрение театров. 1910. 28 февр. С. 12; Екатерининский театр // Там же. 30 марта. С. 8.
12. /Хроника/ // Еврейский мир. СПб. 1910. № 2. Ст. 27.
13. /За неделю/ // Еврейская неделя. СПб. 1910. № 3. Ст. 24.
14. /Театр и музыка/ // Речь. 1910. 19 окт. С. 5.
15. /Хроника/ // Еврейский мир. 1910. № 30. Ст. 47.
16. /Хроника/ // Еврейский мир. 1910. № 33. Ст. 32.
17. /Хроника/ // Театр и спорт. СПб. 1910. 27 дек. С. 18.
18. М.Двинский. Спектакли еврейской комической оперы // Там же. 1911. 1-2 янв. С. II. /Подчеркнуто автором/.
19. /Театр и музыка/ // Речь. 1911. 31 марта. С. 5.
20. /Еврейская жизнь/ // Рассвет. 1911. № 18. Ст. 37.
21. Театр фон-Дервиза // Театр и жизнь. СПб. 1913. 28 авг. С. 7.
22. Спектакли на еврейском языке // Еврейская неделя. М. 1916. № 21. Ст. 36.
23. /Хроника за неделю/ // Еврейская жизнь. М. 1916. № 13. Ст.34.
24. Запрещение спектаклей на еврейском языке // Биржевые ведомости, утр. вып. Пг. 1916. 25 авг. С. 6.
25. В еврейском театральном обществе // Еврейская жизнь. 1916. № 44. Ст. 37
26. Л.Левидов. Еврейское Театральное общество и Еврейский Камерный театр // Еврейский Камерный Театр. - Пг. 1919; Цит. по: РО Центрального Театрального музея им. А.Бахрушина /ЦПМ/. Ф. 584. Оп. 1. Ед. хр. 90. Л. 1.
27. В театральном обществе // Еврейская жизнь. 1917. № 2. Ст. 35.
28. См.: Жизнь искусства. Пг. 1919. 8 июл. С. 1; 12 июл. С. 2.
29. Еврейская студия // Еврейская трибуна. Пг. 1918. № 3-4. С.16.
30. /Хроника/ // Обозрение театров. 1917. II апр. С. 15.
31. ЦПМ. Ф. 584. Оп. 1. Ед. хр. 93. Л. 1.
32. Еврейский Камерный Театр // Жизнь искусства. 1919. 2 июл. С.1
33. ЦГТМ. Ф. 584. Оп. 1. Ед. хр. 4.
34. Фин. Открытие еврейского камерного театра // Петроградская правда. 1919. 8 июл. С. 2.
35. Г.Ромм. Еврейский Камерный Театр // Жизнь искусства. 1919. 8 июл. С. 1.
36. Г.Ромм. Уриель Акоста // Там же. 15 июл. С. 2.
37. См.: Известия Витебского губернского Совета крестьянских, рабочих, красноармейских и батрацких депутатов. 1919. 8 авг. С. 4; 12 авг. С. 4.
38. ЦГАЛИ С.-Петербурга. Ф. 311. Оп. 1. Ед. хр. 1. Л. 12.
39. ЦПМ. Ф. 584. Оп. 1. Ед. хр. 93. Л. 1.
40. /Хроника/ // Жизнь искусства. 1922. 17 янв. С. 4.
41.Маврикий. Открытие Еврейского театра // Вестник театра искусства. Пг. 1922. № 8 С. 4.
42. См.: Советский театр: Документы ж материалы. - Л. 1968. С. 341
43. Еврейские спектакли // Пг. правда. 1920. 24 авг. С. 2.
44. /Хроника/ // Жизнь искусства. 1920. 15 сент. С. 3; 5 окт. С.З.
45. Маврикий. "Любовь и смерть" // Вестник театра и искусства. 1922. 7 февр. С. 3.
46. Там же. № 9 С. 4.
47. Там же. № 17. С. 4.
48. Жизнь искусства. 1922.1 марта. С. 7.
49. Пг. правда. 1922. 14 мая. С. 5
50. Фиделио. Театральные кроки // Вестник театра и искусства. 1922. 23 мая. С. 2
51. См.: Там же. 15 июн. С. 5.
52. ЦГАЛИ СПб. Ф. 283. Оп. 2. Ед. хр. 542. Л. 5.
53. Там же. Л. 5, 7.
54. Там же. Ф. 110. Оп. 1. Ед. хр. 6. Л. 3.
55. Мартин Двинский. Зигзаги // Обозрение театров и спорта. Пг. 1922. № II /14 окт./ С. 7.
56. ЦГАЛИ СПб. Ф. 283. Оп. 2. Ед. хр. 542. Л. 8; Ф. 110. Оп. 1.Ед. хр. 6. Л. 12.
57. Там же. Ф. 283. Оп. 2. Ед. хр. 542. Л. 10.
58. Ан-ский. Еврейские спектакли // Вестник театра и искусства. 1922 № 24. С. 6.
59. Еврейские спектакли // Пг. правда. 1922. 25 июн. С. 5.
60. Еврейский театр // Там же. 3 авг. С. 5.
61. /Хроника/ // Жизнь искусства. 1922. № 34. С. 7.
62. Еврейский передвижной театр // Пг. правда. 1922. 30 авг. С. 5.
63. /Хроника/ // Жизнь искусства. 1923. № 17. С. 20.
64. ЦГАЛИ СПб. Ф. 283. Оп. 2. Ед. хр. 542. Л. 2, 12.
65. Там же. Ф. 110. Оп. 1. Ед. хр. 6. Л. 47.
66. Там же. Л. 54.
67. Там же. Л. 44.
68. Там же. Л. 6.
69. Там же. Л. 37, 42, 55.
70. М.Р-ман. "Дэр Диббук" // Жизнь искусства. 1922. № 37. С. 4.
71. /Театральная хроника/ // Пг. правда. 1922. 23 окт. С. 6.
72. Мартин Двинский. Зигзаги // Обозрение театров и спорта. 1922. № 10. С. 7.
73. Г.С-киЙ. Еврейский театр // Жизнь искусства. 1922. № 50. С.7.
74. Шаэ. "За океаном" // Обозрение театров и спорта. 1922. № 51.С.8.
75. /Художественный дневник/ // Красная газета, веч. вып. Пг. 1922. 18 дек. С. 3.
76. Петр Вейн-. "Тойве молочник" // Жизнь искусства. 1923< № 2 С. 8. /Подчеркнуто автором/.
77. Еврейский театр // Там же. № 6. С.17.
78. Петр Вейнштейн. "Дер Дыбук" // Жизнь искусства. 1923. № 9. 0.8.
79. О.Д.Д'Ор. "Дер Дыбук" // Кр. газ., веч. вып. 1923. 29 февр. С.4.
80. Об еврейском театре. Беседа с руководителем Еврейского театра Р.Н.Заславским // Музыка и театр. 1923. № II. С. 6.
81. Еф. Каль. Бенефис Рудольфа Заславского // Жизнь искусства. 1923. № 10. С. 26.
82. Петр Вейнштейн. "Суламифь" // Там же. № 15. С.17.
83. /Хроника/ // Там же. № 17. С.20.
84. /Питерская хроника/ // Известия. 1923. 10 мая. С.4.
85. Як.: Кр. газ., веч. вып. 1923. 24 сент. С.3.
86. Там же. 4 июн. С. 3.
87. /Хроника/ // Театральная газета. Харьков. 1924. № 1. С.4.
88. /Вне Москвы/ // Новый зритель. М. 1926. № 41. С.12.
89. /беседы/. А.С.Рабинер // Жизнь искусства. 1926. № 45. С.20.
90. В.Б. Уриэль Акоста // Кр. газ., веч. вып. 1926. 27 дек. С.4.
91. Конст. Тверской. Открытие Еврейского театра // Рабочий и театр. Л. 1927. № 1. С. 9.
92. К.Тверской. В еврейском театре // Там же. № 2. С.8.
93. Мих. П. Еврейская Чухлома // Жизнь искусства. 1927. № 2. С.8.
94. В.Блюменфельд. "Свадьба в маленьком городке" // Кр. газ., веч. вып. 1927. 8 янв. С. 4.
95. К.Тверской. В Еврейском театре // Рабочий и театр. 1927. № 2. С. 9.
96. /Хроника/ // Там же. ^ 3. С. 18.
97. /Новости театра // Ленинградская правда. 1927. 13 янв. С.5.
98. С.Др. Гости из провинции // Там же. 19 янв. С.5.
99. Под угрозой закрытия // Кр. газ., веч. вып. 1927. 23 янв. С.4.
100. Театральная заметка // Крым. Симферополь. 1899. 14 сент. С.3.
101. Вич. "День венчания" // Бесарабия. Кишинев. 1912. 10 янв. С.4.
102. Планы еврейского театра // Кр. газ., веч. вып. 1930. 3 сент. С.4
103. В.Регинер. "Гановим-трест" в еврейском т. "Новый путь" // Рабочий и театр. 1930. № 48. С. II.
104. М.Янковский. Еврейский театр нужен, но... // Кр. газ., веч. вып. 1930. 19 сент. С. 4. /Подчеркнуто автором/.
105. Запретить еврейский театр // Рабочий и театр. 1930. № 52/53. С. 15.
106. С.Ромм. "За океаном" и по поводу // Там же. 1934. № 2. С.11.
107. /Театр и музыка/ // Пг. правда. 1920. 19 нояб. С. 2.
108. М.Р. Еврейская театральная студия в Петрограде // Еврейский вестник. Пг. 1922. № 1 /апр/. Ст. 17; Показательный спектакль Еврейской театральной студии // Там же. № 2 /май/. Ст. 22 и др. СПб. 1995-96.

ОБЩЕСТВО "ЕВРЕЙСКОЕ НАСЛЕДИЕ "
Серия препринтов и репринтов: Выпуск 39
© Е.М.Биневич
Москва, 1997 г.