УЛИЦЫ ХРАНЯТ ПАМЯТЬ Рина Неер

МЕИР ДИЗЕНГОФ

Дизенгоф! Самый центр Тель-Авива. Почему это имя дали излюбленной части этого большого города Израиля?

Прежде, чем стать одним из основателей Тель-Авива и его первым мэром, Меир Дизенгоф прошел беспокойный путь от входившей тогда в Россию Бессарабии, где в 1861г. он родился, до Яффо и Тель-Авива. На этом пути было много встреч, разочарований и успехов, о которых следует вкратце сказать.

Детство и юность прошли в Кишиневе. Служил в русской армии в Житомире, где в свободные часы посещал подпольные собрания русских революционеров. После военной службы обосновался в Одессе и входил в те круги, где мечтали свергнуть царизм так горячо, что это не могло оставаться тайной; Дизенгофа арестовала полиция Александра III, и в двадцатипятилетнем возрасте он отсидел восемь месяцев в тюрьме.

В эти месяцы происходят душевные метания, и в ходе напряженных размышлений рождается новый Меир Дизенгоф, решивший посвятить весь свой пыл исключительно еврейскому народу и Эрец-Исраэль.

По выходе из тюрьмы он налаживает связи на сей раз с евреями, которые только недавно организовали движение "Ховевей Цион". Дизенгоф горячо отдается этому догерцелевскому сионизму. В Одессе он сошелся с Пинскером и Лилиенблюмом - видными деятелями этого движения. Вернувшись в Кишинев, он организует филиал "Ховевей Цион" и начинает разрабатывать планы алии.

Но, чтобы попасть в Эрец-Исраэль, нужно иметь какое-нибудь ремесло. Его интересует химия. А чтобы ее изучать, нужно покинуть Россию. Как сотни и тысячи еврейских студентов его поколения, для которых в русских университетах существовала процентная норма, Дизенгоф отправляется на Запад, где поступление в университет никак не связано с национальностью.

Из Парижа, Лондона и Берлина он выбирает Париж, где барон Эдмонд де Ротшильд покровительствует движению "Ховевей Цион". После трех лет учебы Меир Дизенгоф получил диплом инженера-химика, и тогда барон предложил ему основать в Палестине стекольную фабрику, выпускающую бутылки для вина, поскольку между Зихрон-Яаковом и Ришон-Леционом были виноградники. Через несколько месяцев специализации в Лионе Дизенгоф отправился в Эрец-Исраэль. Осуществилась его мечта.

В Тантуре возле Зихрон-Яакова он строит стекольную фабрику. Песчаные дюны тянутся вдоль всего этого побережья. Но квалифицированных рабочих не хватает. Дизенгоф едет на несколько недель в Россию и нанимает молодых евреев, которые хотят обучится ремеслу в Тантуре. В эту фабрику он вкладывает всю душу. Но результаты оказываются плачевными. Выясняется, что песок в этом районе не годится для бутылочного стекла. Самолюбие молодого химика уязвлено, но приходится смириться с неизбежностью: в 1894 году после двух лет усилий и бесполезных вложений фабрика закрывается.

За эти два года Дизенгоф хорошо ознакомился с условиями, в которых живут еврейские рабочие тогдашней Палестины. Он хочет побудить рабочих организоваться для защиты своих прав. Это не нравится представителям барона, которые вскоре после закрытия фабрики заставляют его покинуть страну.

Специалист по производству бутылочного стекла, он получает различные предложения и переезжает из Парижа в Бельгию, а оттуда в Одессу. Он подружился с Ахад-Гаамом, Бяликом и многими другими знаменитыми членами движения "Ховевей Цион", которые постепенно присоединились к сионистскому движению, образованному Герцлем в 1897г. на Первом сионистском конгрессе в Базеле. По разным причинам Дизенгоф смог принять участие только в Пятом конгрессе, хотя вдохновился идеей Герцля сразу же, правда, в более конкретном и практическом плане. Он немедленно возвращается в Эрец-Исраэль.

Жизнь Дизенгофа пошла по другому руслу. Никакой химии, никаких бутылок. Необходимость скупать земли в Эрец-Исраэль - вот что им движет. Только что образовался "Керен каемет леисраэль", но собранных сумм мало. Дизенгоф создает акционерное общество "Геула" и колесит по всей России, продавая акции, которые позволят покупать больше земель. Потом в сентябре 1905г. через год после смерти Герцля он возвращается в Эрец-Исраэль и уже навсегда.

Его снова привлекает не Иерусалим, а побережье. Порт Яффо, город восточного типа со смешанным населением: много арабов и некоторое количество евреев. Еще с несколькими друзьями он высказывает идею постройки на окраине Яффо еврейского квартала европейского типа, заселенного только евреями.

Для осуществления такого плана было создано акционерное общество "Ахузат байт". На дюнах, почти на самом берегу моря выросли шестьдесят первых домов.

Этот квартал нужно как-то назвать. В честь Герцля выбрали Тель-Авив: Нахум Соколов предложил такой перевод с немецкого на иврит названия провидческого романа Герцля "Altneuland". 21 мая 1910 года официально назвали этот квартал Тель-Авивом.

Возглавлял процесс развития Тель-Авива неутомимый борец Меир Дизенгоф. В коротком обзоре невозможно входить в подробности его роли на каждом новом этапе истории Тель-Авива. Маленькое предместье Яффо, вначале лишь шестьдесят домов и триста жителей, разрасталось непомерными темпами до Первой мировой войны.

В Первую мировую войну этот рост резко остановился из-за гонений турецких властей на жителей Тель-Авива, которых выселяли из их домов и отправляли на север. Палестина находилась в состоянии войны. Союзники Германии, турки подозревали евреев в том, что они хотят поражения Турции и победы англо-французских армий. Турецкое военное правительство давало почувствовать району свой железный кулак. Аресты, пытки, ссылки вошли в обиход. Дизенгоф изо всех сил помогал беженцам и спасал все, что можно было спасти в Тель-Авиве, пока его самого не арестовали и не выслали в Дамаск.

Победа англичан над турками, захват Палестины генералом Алленби, наконец, создание национального еврейского очага - вот события, которые в корне меняют судьбу Эрец-Исраэль. После войны Тель-Авив снова быстро растет. Начиная с 1921 года, это уже не предместье Яффо, а самостоятельный город, со своей мэрией - первый полностью еврейский город в новые времена. Дизенгоф был выбран мэром. Он оставался им до 1937 года с короткими перерывами, когда его смещали из-за конфликтов внутри муниципального совета. Его жена была женщиной редкой культуры. В ее скромном, но в высшей степени интеллигентном доме устраивались встречи с бывшими проездом в Тель-Авиве большими ивритскими писателями того времени, политиками и людьми искусства всего мира. У четы Дизенгоф не было детей - их ребенком был Тель-Авив.

"Дизенгоф" - главный проспект Тель-Авива, самый что ни на есть его центр, и по праву. Почти 30 лет развитие Тель-Авива и жизнь Меира Дизенгофа сливались воедино. Сегодня без улицы и площади Дизенгоф Тель-Авив - не Тель-Авив. Но без человека под фамилией Дизенгоф Тель-Авив, возможно, и вовсе не возник бы.