УЛИЦЫ ХРАНЯТ ПАМЯТЬ Рина Неер

РОТШИЛЬД

В Тель-Авиве есть очень красивый бульвар Ротшильда. Есть улицы и бульвары с таким названием и в других городах: в Иерусалиме, Хайфе, Холоне, Ришон-Леционе. Однако, они так названы не только в честь богатой еврейской семьи в Европе, как можно было бы предположить. Речь, обычно, идет об увековечивании памяти лишь одного члена этой семьи: Эдмонда де Ротшильда (1845-1934), который сыграл чрезвычайно важную роль в развитии сельского хозяйства в Эрец-Исраэль. Его сын Джеймс (1878-1957) тоже многое сделал для Израиля.

Родившийся в Париже молодой Эдмонд там же и вырос. Его родители - Джейкоб-Джеймс и Бетти - решили уже в 1850 году делать пожертвования евреям Эрец-Исраэль. В частности, благодаря им была создана первая еврейская больница в Иерусалиме - сначала в Старом городе, а потом и в новом, вне городских стен. Эдмонд живо интересовался судьбой еврейского народа, но в особенности понял значение Эрец-Исраэль для преследуемых евреев, главным образом, после погромов в России 1881 года.

Осенью 1882 года положение пионеров, приехавших в Страну Израиля при поддержке "Ховевей Цион" в России, было критическим с точки зрения финансового положения. Тогда раввин Шмуэль Могилевер решает поехать в Париж к барону Ротшильду за помощью для сельскохозяйственного поселения Самарин, немного севернее Хайфы, где обосновалась группа, приехавшая из Одессы. В то время барон Эдмонд, молодой элегантный человек 36 лет, пользовался уважением в аристократических кругах Парижа, где он зарекомендовал себя большим знатоком искусства. В отличие от своих братьев, он не очень занимался делами в банке Ротшильда. Он стал знатоком картин великих мастеров. Казалось бы, ничто не способствовало тому, чтобы он занялся делами Эрец-Исраэль.

Раввин Шмуэль Могилевер сумел найти как раз те слова, которые тронули сердце Эдмонда де Ротшильда, и отныне до самой смерти он посвящает свое время и деньги развитию сельского хозяйства Эрец-Исраэль.

Сначала он помогал непосредственно пионерам Самарина, но потребовал, чтобы это нееврейское название было заменено на Зихрон-Яаков ("Память о Яакове") сразу после смерти его отца Джеймса, имя которого на иврите было Яаков. Потом уже он помогал Ришон-Лециону и всему прибрежному району. Он посылает из Франции специалистов по виноделию внедрить виноградарство, которое принесет заработок пионерам. Подвалы Ришона и Зихрона созданы благодаря ему. Позже и в Рош-Пина, и в Петах-Тикве стала существенно ощущаться его помощь. Поездки в Эрец-Исраэль он предпринял в 1887 и 1893г.г., задолго до того, как стал известен Герцль, с которым он, впрочем, не очень ладил.

Действительно, Эдмонд Ротшильд считал свою помощь филантропической, а не политической. Его предприятия находятся под наблюдением людей, которых он посылает из Франции и которые обращаются часто с пионерами довольно надменно. Сионистский идеал любви к Эрец-Исраэль и эмоциональная связь с предками не очень трогает этих евреев, приехавших из Франции и достаточно ассимилированных.

Они видят в этой работе своего рода колониальную карьеру в стране, находящейся под властью турок. Отсюда и столкновения, и споры, и взаимное непонимание. Когда с Бен-Гурионом и его современниками в 1903 и 1905гг. прибывают из Восточной Европы молодые евреи с сионистскими, а также и с социалистическими идеалами, образуется настоящая пропасть между новым типом пионеров, которые мечтают об обществе равноправия и обобществлении средств производства, и пионерами, приехавшими раньше, поддерживаемыми бароном и обожавшими его за желание обновить сельское хозяйство в Эрец-Исраэль.

Любили его еще и за простоту. Он всегда старался оставаться в тени. В Эрец-Исраэль его называли гa-надив гаядуа ("известный благотворитель"). Все названия в Израиле "Ганадив" даны именно в честь Эдмонда де Ротшильда. Так, например, возле Зихрон-Яакова высится "Рамат Ганадив" ("Холм благотворителя"). Там разбит прекрасный парк вокруг могилы Эдмонда де Ротшильда и его жены Аделаиды. Умерли они в Париже, но в 1954 году их останки были перевезены в Израиль.

После Первой мировой войны Эдмонд де Ротшильд неоднократно ездил в Палестину, перешедшую под британский мандат. В 1922 году его именем называют совсем новое поселение на юге Хайфы - Биньямина: еврейское имя Эдмонда было Биньямин.

У Эдмонда было два сына: Джеймс и Морис. Младший, Морис, не проявляет особого интереса к Израилю, зато его, Мориса, сын, названный Эдмондом в честь дедушки, наоборот, оказывает Израилю значительную финансовую поддержку - особенно с 1967 года. Старший сын, Джеймс (тоже названный по имени своего дедушки) переехал в Англию и присоединился к той части семьи, которая жила там. Действительно, в самом начале XIX века Натан-Меир Ротшильд поселился в Лондоне и создал, как он говорил, "английскую ветвь" семьи. Его внук, Натаниэль-Меир, стал первым Ротшильдом в палате лордов. Уолтер (1868-1937), старший сын Натаниэля, получил в наследство титул лорда в 1915 году, после смерти своего отца. Он пользовался в Англии большим авторитетом. Это ему 2 ноября 1917 года адресовано письмо, известное под названием Декларация Бальфура.

Джеймс де Ротшильд (старший сын Эдмонда) загорелся сионистскими перспективами и всем, что предусматривала Декларация Бальфура, обещавшая создание национального еврейского очага в Палестине, подвластной Англии. Офицер британской армии во время Первой мировой войны, он принадлежал к британскому экспедиционному корпусу, который завоевал турецкую Палестину зимой 1917-18гг. под командованием Алленби. В ноябре 1918 года ему, сорокалетнему офицеру, поручают в Иерусалиме задание, с виду незаметное, но которое оказывается решающим для будущей медицины Израиля. Второго ноября 1918 года, в первую годовщину Декларации Бальфура, он очень торжественно передает ключи от иерусалимской больницы Ротшильда медицинскому персоналу, присланному в Палестину американской "Гадасой". Отныне больницы называется: больница "Ротшильд-Гадаса". Имя французских основателей сохраняется в знак благодарности, но организацию и развитие больницы взяла на себя "Гадаса". После многих преобразований бывшая больница "Ротшильда" в Иерусалиме стала больницей "Гадаса", самой впечатляющей на всем Ближнем Востоке.

После того, как Джеймс де Ротшильд побывал в Иерусалиме, он еще больше убедился в значении сионизма. Он помогает своему отцу в осуществлении новых проектов. Образование государства Израиль приносит ему огромную радость. Он умер в 1957 году, завещав Израилю большие суммы, предназначенные для постройки здания Кнесета в Иерусалиме. Поэтому улица, ведущая к Кнесету, названа его именем. Во всех других городах Израиля улицы и бульвары названы в честь его отца Эдмонда де Ротшильда. Сегодня, когда позабылись обиды пионеров-социалистов на "буржуазные" способы управления барона де Ротшильда и его служащих, роль, которую он сыграл в развитии Израиля, оценивается гораздо больше.