ХАСИДСКИЕ ИСТОРИИ И ПРИТЧИ

ПРИТЧИ И СКАЗКИ

Ничего, кроме Бога

Ребе Дов Бер, Маггид из Межирича, имел обыкновение по утрам молиться в одиночестве. Однако когда в конце богослужения наступал черед молитвы Айн Келохейну(1), он просил кого-нибудь из учеников собрать миньян(2), чтобы завершить утренний ритуал вместе.
Однажды утром в миньян был включен молодой человек по имени Иаков Ицхак Горвиц (много лет спустя ставший известным как Хозе-провидец из Люблина). Когда Маггид увидел, что Иаков Ицхак вошел в миньян, с которым ребе предстоит молиться, он воскликнул:
—Неужели вы не могли найти никого другого? От этого батлана(3) будут одни неприятности!
Ученики Маггида были удивлены грубым тоном и оскорбительными словами своего ребе, но промолчали, и никто из них не побежал искать Иакову Ицхаку замену.
—Так и быть, — вздохнул Маггид. Возвращаясь к молитве, он возгласил: — «Айн Келохейну!»
Едва отзвучали эти вступительные слова молитвы, как Иаков Ицхак упал на пол.
Маггид и ученики бросились помогать потерявшему сознание юноше. Когда все было улажено, Дов Бер проворчал:
— Говорил я вам — этот батлан расстроит всю молитву. Только я сказал: «Ничто не сравнится с нашим Господом!» — как он моментально ощутил в этих словах сокровенный смысл: «Нет ничего, кроме Господа». И стоило ему лишь осознать это, как чувство обособленности от мира покинуло парнишку, и он потерял сознание. Найди вы для миньяна кого другого, кто не воспринимает сокровенного смысла слов, наше утреннее моление давно бы уже закончилось.

1. Айн Кепохейну (букв. «Ничто не сравнится с нашим Господом»). — В соответствии с принятым у хасидов ритуалом, эта молитва включается в завершающую часть ежедневного утреннего богослужения.
2. Миньян (иврит: «число») — кворум из десяти взрослых людей, необходимый для общей молитвы. У хасидов и в ортодоксальных общинах только мужчины могут составить миньян. В других иудейских религиозных сообществах женщины приобрели в этом равные с мужчинами права.
3. Батан (идиш) — «ни на что не годный».

«Сравнение и противопоставление» — не просто стандартная тема для школьных сочинений, но отражение самой сущности человека. На сравнении и противопоставлении основано наше ощущение собственного «я». Но что, если мы встречаемся с чем-то в буквальном смысле несравненным!
Вот проблема, с которой сталкиваешься, пытаясь представить себе Бога. Его невозможно отделить от остальной реальности. И потому силиться познать Его при помощи сравнения и противопоставления — все равно что стараться укусить собственные зубы или понюхать свой нос. Это попросту невозможно.
Познание Бога становится последним коаном, завершающей игрой ума, исход которой — пробуждение. Если настойчиво пытаться составить эту головоломку-парадокс, «я» растворится и придет знание, не имеющее никакого отношения к тебе как познающему. Именно это всякий раз открывал ребе Иаков Ицхак, когда пробовал вообразить Бога: в тот же миг разум хасида рассыпался, и он терял сознание. Его ощущение собственного обособлен ного «я» растворялось в неделимой природе Единого Бога — Истока и Сути реальности. Как сказал Маггид, ребе Иаков Ицхак был батлан — ни на что не годен, — или, переставив слова, годен на Ни-что: Божественное Ничто, все порождающее.