МАКС ЗИЛЬБЕРТ ФЕНОМЕН АШКЕНАЗСКИХ ЕВРЕЕВ

Метод Л.Н.Гумилева

Чем объяснить, что кочевники-бедуины, до того мирно пасшие верблюдов по Аравийской пустыне и игравшие минимальную роль на международной арене, в VII веке вдруг подняли знамя пророка и под ним победили в войне мощнейшую державу того времени - Византию, разгромили богатейшую империю Сасанидов (Иран) и стали господствовать на огромных землях от Испании до Индии? Почему никому дотоле не известные монголы в XIII в. захватили всю Южную Азию и пол-Европы? В силу каких причин из крохотных государств вырастали гигантские империи, как было, например, с древним Римом, Османской Турцией и Россией, выросшей из малюсенького в XIV веке Московского княжества?

Можно поставить вопрос так: какого склада люди могли совершить подобные подвиги? Могли ли они быть похожи на тех, что преобладают ныне в Западной Европе и в России, т.е. обремененными в массе своей лишь обычными житейскими устремлениями и так сформулировавшими свой жизненный лозунг: "вырастить дерево, построить дом, воспитать ребенка"? Навряд ли. Очевидно, что это были люди, одержимые великими идеями и готовые ради них к сверхнапряжению и даже самопожертвованию - подобные сейчас преобладают в таких странах, как, например, Иран, Афганистан, Пакистан, что проявляется в массовом религиозном фанатизме, а в Средние века таковые доминировали в Западной Европе. Л.Н.Гумилев дал им название "пассионариев". По сути пассионарность есть присущая некоторым людям избыточная энергия, которая не может быть реализована через обычные житейские устремления и является, вследствие этого, источником одержимости, описанной выше. Можно утверждать, что пассионарность - признак генетически обусловленный, поскольку наличие ее у человека невозможно объяснить одним лишь влиянием среды.

На основании огромного исторического материала Л.Н.Гумилев констатировал, что в определенные эпохи в определенных популяциях людей резко повышается насыщенность пассионариями, и назвал такие явления "пассионарными толчками". Поскольку данный признак имеет генетическую природу, подобные толчки могут быть проявлением лишь мутационных процессов. Появившись в популяции, люди нового склада ломают сложившийся уклад жизни, из-за чего вступают в конфликт с обществом. Они организуются в группы (консорции), которые становятся ядрами новых этносов, образующихся обычно через 130-160 лет после толчка, и выдвигают идеологии, становящиеся их доминантами; так русский этнос возник на базе православия, арабский - на базе ислама. Достигнув пика пассионарной насыщенности (Л.Гумилев называл ее "напряжением"), этнос затем теряет ее вследствие естественного отбора, связанного с гибелью пассионариев и их генов. "Особенно ярко это проявляется во время тяжелых войн (как внешних, так и гражданских - М.З.), ибо пассионарные воины по большей части погибают молодыми" и, зачастую, бездетными. Но снижение средней пассионарности этносов имеет место и в "тихие" эпохи, когда идеалом для женщин "становится умеренный и аккуратный семьянин, а пассионарии не находят места в жизни"(9) и оставляют обычно меньше потомства, чем их "гармоничные" соплеменники. Добавлю, что по тому же принципу к числу факторов этого отбора можно отнести присущий монашеству аскетизм в форме безбрачия: всегда пассионарные аскеты умирают, опять же, бездетными. Так ослабевали и исчезали великие империи, в том числе упомянутые выше. "Через 1500 лет с момента толчка пассионарный признак полностью устраняется из популяции, процесс этногенеза завершается и этнос либо исчезает (как система, но не обязательно как люди), либо существует неограниченно долго в состоянии равновесия с биоценозом своего ландшафта, в гомеостазе"(10).

Наиболее интересный из известных оппонентов Л.Гумилева - Александр Янов, опубликовавший полемическую статью "Учение Льва Гумилева" в журнале "Свободная мысль" N11 за 1992 г. Вкратце пересказав гумилевскую интерпретацию возникновения новых этносов, восхитившись "дерзостью" ученого, "грандиозностью размаха" предпринятого им, А.Янов заявляет: "Но ведь перед нами лишь универсальный набор признаков любого крупного политического изменения, одинаково применимый ко всем революциям и реформациям в мире" и в доказательство предлагает проделать "маленький, если угодно, лабораторный эксперимент: применить гумилевский набор признаков (рождения нового этноса - М.З.) к Западной Европе XVIII-XIX веков" (согласно Гумилеву, западно-европейские этносы возникли вследствие толчка VIII века и сейчас они близки к пассионарному оскудению). Проделаем же и мы его вместе с автором.

"Разве, скажем, французские энциклопедисты и другие деятели эпохи Просвещения,- спрашивает А.Янов,- не отдали все, что имели, делу возрождения и величия Европы, не были провозвестниками будущего?" Допустим, были.

"Почему бы нам не назвать Вольтера, и Дидро, и Лессинга "пассионариями?" Разумеется, именно так их и надо назвать.

"Разве не возникла у них "контроверза" со старым феодальным этносом?". Возникла, но только с господствовавшими на тот момент феодальными сословиями: духовенством и дворянством.

"И разве не свидетельствовала она, что "наряду с процессами распада появилось новое поколение - героическое, жертвенное, патриотическое?". Разве не дошло в 1789 году дело до великой революции, в ходе которой вышел на историческую сцену Наполеон, кого сам же Гумилев восхищенно описывает как "страстного гения", поведшего к победе "страстных, энергичных, неукротимых людей" (некорректное использование цитат: они взяты из гумилевской характеристики совсем другого человека, вероятно, Александра Невского - М.З.)? Разве не сопротивлялся ему отчаянно "обывательский эгоизм" старых монархий? И разве, наконец, не распространилась эта "пассионарность" так широко по Европе, что старому этносу пришлось сдаться на милость победителя?.. Так, что изверглась в XVIII веке на Европу биосфера, произведя соответствующий пассионарный взрыв? Можно считать 4 июля 1789 года днем рождения нового западно-европейского суперэтноса (провозгласил же Гумилев 8 сентября 1381 года днем рождения великорусского)?".

Здесь следует остановиться подробнее, так как поставленные А.Яновым вопросы закономерны: революции действительно часто напоминают последствия пассионарных толчков, но только на первый взгляд. Природа вышеописанных событий становится ясна, если рассмотреть их в контексте истории Европы всего II тысячелетия. Начало формирования западно-европейского суперэтноса (так Л.Гумилев называл "скопления этносов, сходных по структуре, стереотипу поведения и генезису") в X-XI вв. было связано, в частности, с мощным движением за очищение церкви от пороков и за повышение ее авторитета (родина движения - аббатство Клюни в Бургундии, отсюда его название - клюнийское). Массовый религиозный фанатизм XI-XIII вв. - крестовые походы, монашеские ордена (францисканцы, доминиканцы), рыцарские ордена (иоанниты, тамплиеры, тевтонцы)- свидетельствует, что это время было пиком западно-европейского этногенеза. Затем неизбежный подрыв пассионарного генофонда вследствие войн и монашеского безбрачия привели к коренному изменению облика Европы - количественные изменения стали переходить в качественные. Менялись устремления большинства людей: религиозных и политических фанатиков сменяли чуждые великих идей прагматики, что, в частности, способствовало экономическому подъему. Смена стереотипа поведения была великолепно показана Сервантесом в "Дон-Кихоте": в начале XVII века человек, не понимавший, что времена рыцарских подвигов и романтической любви прошли, был уже смешон. Происходившие изменения требовали новой этики; ее дал протестантизм, который, как писал Макс Вебер, "носители экономического подъема - "буржуазные" средние классы... защищали... с таким героизмом, который до того буржуазные классы как таковые проявляли редко, а впоследствии не обнаруживали больше никогда... Это было "the last of our heroism" ("последней вспышкой нашего героизма", англ.), по справедливому определению Карлейля"(3).

Деятельность отдельных пассионариев на "гармоничном" фоне может быть не менее результативной, нежели массовый фанатизм. Общее снижение пассионарности в Европе затронуло главным образом высшие сословия, сформированные в Средние века из людей наиболее пассионарных. Все больше предпочитая подвигам "обеды, ужины и танцы", эти элиты теряли способность управлять, лишь сковывая энергию "низов". Терялась моральная основа феодально-монархического строя, что привело во Франции к появлению идеологии Просвещения, основанной на стремлении к правовому равенству и воинствующем антихристианстве. Французская революция была бунтом III сословия. При крайней деградации элиты энергия "низов" подобно вулканической лаве вырвалась из оков феодализма, сметая все на своем пути. События развивались по сценарию, обычному для всех аналогичных ситуаций (например, позже в России): была установлена революционная диктатура и создана мощная армия на обломках разложившейся, революционеры устроили кровавую расправу сначала над представителями поверженных сословий, а затем и друг над другом, после чего диктатура стала единоличной и была совершена военная экспансия в другие страны. Все эти события привели к еще большему подрыву пассионарного генофонда, в результате чего Франция, пережив еще ряд менее серьезных катаклизмов (1830, 1848 и 1870 гг.), через 83 года после создания Конвента стала относительно спокойным буржуазно-демократическим государством (в 1875 году была принята Конституция III республики).

События XVIII века не были, таким образом, следствием пассионарного толчка, а Ж.П.Марату и М.Робеспьеру не было суждено стать создателями нового этноса, ибо их деятельность происходила на фоне общего снижения пассионарности. Так было в Европе... Иное дело - Азия.

"... Что, право, может помешать какому-нибудь, скажем, японскому "патриотическому" историку,- спрашивает далее А.Янов,- объявить, приняв за основу гумилевские рекомендации, 1868-й годом рождения нового японского этноса? Тем более, что именно в этом году произошла в Японии знаменитая реставрация Мэйдзи, в результате которой страна одним стремительным броском вырвалась из рамок многовековой изоляции и отсталости, уже через полвека разгромив великую европейскую державу - Россию, а еще полвека спустя бросив вызов великой заокеанской державе - Америке. На каком основании, спрашивается, сможем мы отказать Японии в пассионарном взрыве и, следовательно, в извержении биосферы именно на нее в XIX веке?".

Ни в коем случае не надо ей в этом отказывать! А.Янов совершенно правильно разглядел последствия пассионарного толчка, только был он не в XIX, а в XVIII веке (рождению нового этноса обычно предшествует инкубационный период).

Важнейшая заслуга Л.Н.Гумилева заключается в установлении зависимости характера исторического процесса от типового состава тех или иных этносов в те или иные эпохи, а также в открытии факторов, вызывающих изменения этого состава.