Амброджо Донини У ИСТОКОВ ХРИСТИАНСТВА

НОВОЕ УТВЕРЖДЕНИЕ МИЛЛЕНАРИЗМА

В своей религиозной программе Маркион и его ученики отвергали идею предназначенного править землею мессии и не оставляли в ней места ни для апокалиптических ожиданий, ни для внезапных и резких преобразований существующего политического и экономического уклада. Если приписанное Маркиону авторство появившегося {145} в тот период небольшого текста на греческом языке, "Письма к Диогнету", в самом деле подлинно (хотя ни один отец церкви ничего о нем не знал: текст этот был опубликован только в 1592 г. Энрико Стефаном), то по нему можно понять, какова была позиция маркионитов по отношению к имперскому обществу. Никаких мятежей, никакого априорного осуждения государства, будь оно "эллинское или варварское", жизнь корректная и примерная, с единственной заботой держаться подобно чужакам, гостям в стране, где они находятся: для христианина "всякая чужая земля - родина, всякая родина - чужестранная земля" (глава V). Верующий обращен к иной действительности, которая все более и более приобретала смысл посмертного воздаяния.

Описание "царства", которым упивалась мессианская литература и которое с наивным чистосердечием воспроизводит Папий из Гиераполя, почти земляк Маркиона, претило последнему. Протестуя против осуждения Маркионом традиционной эсхатологии, Юстин и Иреней сочли себя обязанными заявить, что "нельзя быть христианином, если ты не веришь в тысячелетнее царство". А столетнем позже хронист Юлий Африкан уточнял, что Христос был рожден в 5500 г., в середине шестого тысячелетия (от сотворения мира), следовательно, остается менее трехсот лет до начала седьмого тысячелетия, желанного периода счастливой жизни в восстановленном Иерусалиме.

Срок, однако, оказался не столь близким.

В "Пастыре" Гермы, написанном во времена династии Антонинов, церковь сравнивается с некоей башней, строительство которой будет продолжаться до конца света. Времени остается только для последнего всеобщего прощения грехов: богачи да воздержатся заниматься своими делами, пока еще не слишком поздно. Всякое примирение с окружающим социальным миром недопустимо.

Похоже, что автором этого небольшого сочинения с пророческими интонациями, написанного по-гречески в Риме, был некий египетский еврей, проданный в рабство после падения Иерусалима в 135 г. Одна столичная матрона купила его и затем освободила. Во всяком случае, ясно, что он говорит от имени рабов, отпущенников и малоимущих слоев, которые составляли тогда большинство христианской общины Рима.

Его монотеизм строго иудаистского толка. Он ни слова не говорит о Христе. Иисус для Гермы - только человек, наделенный исключительными качествами, избранный богом за его заслуги посредником в предвидении нового закона милосердия и сострадания. Догма значит меньше, чем сострадательное участие. Верующие прозваны "святыми", как в некоторых новозаветных посланиях и в Учении апостолов. Многозначительно также обличение управителей общины, диаконов, которые "расхищают добро вдов и сирот и присваивают неправедные блага, придерживая пожертвования, которые должны были распределять" ("Парабола" 9, 26).

Книга представляет собой как бы серию из пяти видений, двенадцати правил (или "мандатов") и десяти метафор ("парабол"), которые ангел покаяния в образе молодого пастуха сообщил пророку. Это "добрый пастырь" из катакомб; но он встречается и в посвященных Гермесу писаниях как Поимандр и "пастырь людей", где он выступает одним из символов Митры. В этом одна из причин, почему книга быстро стала столь популярной, а во многих местностях составила часть свода священных писаний.

Таково мнение Иренея Лионского, Климента Александрийского и Оригена, а также неведомого компилятора "Мураториева канона". Сочинение Гермы было включено в древнейший манускрипт Нового завета "Синаитский кодекс", составленный в конце IV в. Однако имелось немало противников, выступавших против его включения в число боговдохновенных книг. Тертуллиан, возмущенный снисходительностью Гермы к грешникам, обвинил его в попустительстве и назвал "пастырем чужеложества".

Новые церковные иерархии, которые возникали в лоне христианских общин как на Востоке, так и на Западе, не могли оставаться безразличными к возрождению милленаристского пророчества.

Из "Мураториева канона"

Говорят, что под именем Павла ходили также иные послания, одно к лаодикянам и другое к александрийцам, но это подделки, возникшие из ереси Маркиона, и всемирная церковь не могла их принять. В самом деле, не следует мешать желчь с медом.

Церковь признала, однако, послания Иуды и два {147} послания Иоанна, а также книгу Премудрости Соломона, написанную друзьями Соломона в его честь. Мы признаем также только Откровения (Апокалипсисы) Иоанна и Петра, хотя некоторые из наших не желают читать их в церквах. Недавно, в наше время, Герма написал "Пастыря" в городе Риме, когда на городской римской кафедре сидел епископом Пий, его брат. Подобает его читать, но нельзя представлять его народу в церкви ни как пророка, поскольку их число отныне определено, ни как апостола, коль скоро их времена уже завершились.

Мы не принимаем совершенно ничего из писаний Арсинея и Валентина или Мильтиада, которые составили также новую книгу Псалмов Маркиона вместе с азиатом Василием, основателем движения катафригийцев (Одно из наименований сторонников Монтана, членов раннехристианской секты монтанистов, происходящее от названия малоазийской Фригии, где возникло их движение.- Прим. ред.).

Христианские общины, организованные как временные структуры в ожидании всеобщей катастрофы, преобразуются в реальные "содружества", иначе говоря, в настоящие церкви с задачами и учреждениями постоянного характера. Духовенство, клир стремятся все более отмежеваться от остальных верующих; греческий термин "клерос" - "владение", "земельный надел",- обозначавший первоначально лишь лиц, ведавших финансами общины, теперь начинает применяться в специфически религиозном смысле. Демократическая организация первых времен, основанная на коллегиальном руководстве, уступает место новым формам церковного правления. Из комитета старейшин мало-помалу выделяется главный священнослужитель или епископ. Обе эти ступени еще не вполне различимы, важно, однако,- и это главное в системе правления,- что и старейшины и епископ выводят свою власть уже не снизу, из общины, но из апостольской инвеституры - передачи власти и прав.

Этот процесс совершался первоначально в Малой Азии. Подтверждение тому мы находим в легенде о Поликарпе, который, согласно Иренею, был будто, назначен Иоанном и другими пресвитерами, которые знали госпо-{148}да, епископом Смирны. То же говорили о Папии, епископе Гиераполя во Фригии.

О Поликарпе известно также, что под конец жизни он отправился в Рим, чтобы обосновать свою дату празднования пасхи, ибо христиане Малой Азии отмечали ее одновременно с евреями, в четырнадцатый день месяца нисан, который совпадал с датой весеннего равноденствия. Между тем большинство общин склонялось отнести начало празднеств на следующее воскресенье, через неделю по истечении еврейского праздника, в воспоминание о воскресении Иисуса.

Противоречие в то время не было разрешено. Несмотря на давление Поликарпа на его римского коллегу Аникета, восточные и западные общины оставались при своем. Празднование совершалось в разное время в различных церквах, отчасти этот разнобой имеет место и по сей день. Один из последователей Аникета, епископ Виктор (189-198), поставленный в затруднительное положение группами выходцев из Азии, которые продолжали соблюдать пасху в иной день, чем другие верующие столицы, попытался навязать всем богослужебное единообразие, но встретил почти единодушное противодействие.

Епископ лионский Иреней, пользовавшийся большим престижем, решительно выступил в защиту самостоятельности отдельных общин против решения высшего представителя римских христиан.