ИСТОРИЯ АНТИСЕМИТИЗМА И КАТАСТРОФА

НА ПОРОГЕ КАТАСТРОФЫ

Гитлер принимает решение централизовать антиеврейские действия.

Заседание в министерстве Геринга 12 ноября 1938 г.

      В первые годы нацистского режима в Германии в области антиеврейской политики существовали различные направления. В результате возникли многочисленные организации и учреждения, занимавшиеся этим вопросом. 10 ноября 1938 года Гитлер принял Геббельса и Геринга в рейхсканцелярии. Во время беседы обсуждались различные аспекты "еврейского вопроса". В конце беседы "Гитлер дал общие указания о том, что нужно сделать далее". Сразу после этого Геббельс распорядился о прекращении антиеврейских демонстраций и акций. На следующий день Геринг отправил приглашения во все министерства, имевшие отношение к решению еврейского вопроса, с просьбой явиться 12 ноября на заседание, в министерство авиации.

      Заседание у Геринга стало одним из центральных событий в истории антиеврейской политики Третьего рейха. Оно продолжалось несколько часов, в нем приняли участие: Геринг, министр пропаганды Геббельс, министр экономики Функ, представитель МИДа Ворман, представитель Института национального страхования, глава СД и полиции безопасности Гейдрих, Курт Далюге, министр финансов Карл фон Крозиг, министр экономики Австрии, министр внутренних дел Фрик. Протокол полностью не сохранился, в оригинале он был значительно длиннее. Вот отдельные фрагменты этой стенограммы:

      Стенографический отчет (фрагмент), обсуждения еврейского вопроса, проведенного под руководством фельдмаршала Геринга в рейхсминистерстве авиации 12 ноября 1938 года в 11.00.

      Геринг: Господа, сегодняшнее заседание является событием огромного значения. Я получил письмо, которое написал глава канцелярии фюрера Борман по приказу фюрера. Согласно этому письму, нам предстоит здесь выработать единую линию в отношении решения еврейского вопроса и любыми путями добиться его исполнения. Во вчерашнем телефонном разговоре фюрер еще раз распорядился сконцентрировать и объединить наши усилия. Ввиду того, что эта проблема является по сути экономической и всеобъемлющей, необходимо исходить из понимания данной ситуации. Само собой разумеется, что для ее решения потребуется проведение ряда мер, как юридических, относящихся к сфере деятельности министерств юстиции и внутренних дел, а также к сфере деятельности господина министра пропаганды, так разумеется, и к деятельности министров финансов и экономики. На совещании, где мы впервые занимались этим вопросом, мы приняли решение об "ариизации" германской экономики (Геринг имеет ввиду упомянутое выше совещание, в июне 1938 г. принявшее решение об усилении "ариизации"), т.е. об удалении евреев из сферы нашей экономики и превращении их в вечных должников и получателей пособий.

К великому сожалению, мы, оказывается, только принимали замечательные программы, осуществление которых натолкнулось на многослойную волокиту. Затем у нас тут, в Берлине, прошла демонстрация, во время которой народу было сказано: вот-вот случится что-то решительное. И вновь ничего не произошло. Сейчас у нас опять встал тот же вопрос в связи с событиями в Париже. И вновь прошли демонстрации - и теперь, господа, что-то действительно должно произойти. Потому что, господа, эти демонстрации мне уже надоели: они причиняют вред не евреям, а только мне в качестве лица, несущего главную ответственность за судьбу немецкой экономики.) Народ этого не понимает, и потому необходимо издать законы, которые бы ясно и однозначно показали народу, что у нас здесь что-то делается. Я действительно был бы благодарен, если бы средства пропаганды хотя бы раз разъяснили, что ущерб, к нашему сожалению, затрагивает по существу не евреев, а страховые компании Германии

... Господа, я хочу, чтобы ни у кого не осталось сомнений в том, что сегодняшнее заседание проводится не для обсуждения каких бы то ни было действий, а для принятия решений. Я прошу министров, которых это касается, отныне и в дальнейшем осуществлять все требуемые меры для ариизации экономики и при необходимости представить мне свои предложения. Еврей должен быть быстро и повсеместно вытеснен из всех сфер немецкой экономики. Теперь коснусь вопроса о евреях-иностранцах. Тут следует делать различие. С теми евреями, которые действительно были и остались иностранными гражданами, следует, разумеется, обращаться в соответствии с законами, регулирующими наши отношения с их странами. Правда, здесь тоже следует позаботиться о том, чтобы они уезжали или по собственной воле или под давлением. Но тех евреев, которые с давних пор и без перерыва жили в Германии и, только заботясь о собственной безопасности, получили в последние годы какое-либо иностранное гражданство, иностранцами считать не следует...

      Геббельс: По моему мнению, синагоги должны подлежать уничтожению. Разрушенные синагоги должны быть снесены полностью за счет евреев. Здесь, в Берлине, они уже готовы к этому. Синагоги, пострадавшие от огня в Берлине, были разобраны самими евреями. Мы можем превратить часть освободившихся мест в скверы, а другую часть пустить под застройку зданий. По-моему, по всей стране надо навести твердый порядок - подожженные или пострадавшие синагоги евреи должны снести, а освободившиеся участки предоставить в пользование германского общества... Кроме того, я полагаю, что мы должны очистить от евреев все общественные места - их появление там может спровоцировать беспорядки. Например, сегодня еврей имеет право спать в спальном вагоне вместе с немкой...

      Геринг: ...Я также полагаю, что для правильного освещения этих экономических проблем нужно провести широкую разъяснительную кампанию, подключив к этому государственный, культурный и пропагандистский аппарат. И уже на этой неделе евреи начнут получать одну пощечину за другой.

      Гейдрих: Если даже удалить евреев из сферы хозяйства, все равно остается, в конечном итоге, основная проблема: евреи должны уехать из Германии. Разрешается ли мне вынести на обсуждение некоторые предложения? В Вене по распоряжению имперских представителей мы создали "Центр по еврейской эмиграции", благодаря которому из Австрии выехало 50.000 евреев, в то время, как из Старого рейха за тот же период выехало всего 19.000. Мы добились этого успеха, сотрудничая с министерством экономики и зарубежными организациями.

      Геринг: В первую очередь, вы работали в сотрудничестве с местным руководством приграничных районов. Это принципиально важно...

      Гейдрих: Лишь в небольшом числе случаев господин генерал- фельдмаршал. Нелегально.)

      Геринг: Дело получило широкую огласку в мировой прессе. В первую ночь евреев отправили в Чехию. На утро чехи их задержали и переправили их Венгрию. Из Венгрии они вновь вернулись в Германию, а оттуда опять в Чехию, так и мотались туда-сюда. В конце концов, их посадили на дунайский паром, и в каждом месте, где они пытались высадиться, их возвращали обратно(...)

      Гейдрих: Это - то же сообщение. Речь шла менее, чем о ста евреях.

      Геринг: Далее четырнадцать суток практически каждую ночь, в полночь, какое-то число евреев переходило границу. Это было в Бургенланде.

      Гейдрих: Однако с помощью легальных методов было выселено, по меньшей мере, 45.000 евреев!.

      Геринг: Как это стало возможным?

      Гейдрих: Мы сделали так: потребовали через еврейскую общину определенную сумму с каждого богатого еврея, намеревавшегося эмигрировать. С помощью этой суммы и валютных платежей мы смогли выдворить и некоторое количество бедных евреев. Проблема-то в том, чтобы удалить еврейскую бедноту, а не одних богатых...

      Геринг: Но, друзья, взвесили ли вы все последствия? Ваш способ не способен помочь, если мы захотим выдворить сотни тысяч неимущих евреев. Подумали ли вы, что ваш метод обойдется нам в такое количество валюты, что рано или поздно но он окажется неприемлемым.

      Гейдрих: Ограничимся той иностранной валютой, которую получил каждый еврей!

      (Геринг соглашается)

      Гейдрих: Следовательно, имею ли я право предложить создание подобного центрального органа в пределах собственно рейха, на базе тесного сотрудничества с теми правительственными органами, которые уже занимаются этой проблемой; органа, который будет использовать в своей деятельности опыт, приобретенный в Австрии, но при этом учтет и исправит ошибки, на которые совершенно справедливо указал в своих критических замечаниях господин генерал-фельдмаршал? Возможно такое решение?

      (Геринг соглашается)

      Гейдрих: Второй момент. Чтобы изгнать евреев, следует провести операцию по их выдворению из всех земель рейха, которая продлится 8-10 лет: мы способны выдворять, в лучшем случае, не более 8-10 тысяч евреев ежегодно. При этом число евреев, остающихся внутри страны будет огромным. В ходе ариизации и прочих ограничений евреи превратятся, конечно, в лиц, нуждающихся в заработках. Будет происходить пролетаризация оставшихся в рейхе евреев. С одной стороны, я должен буду осуществлять меры по изоляции евреев, дабы не допустить их проникновения в немецкую среду, но, с другой стороны, я обязан предоставить евреям возможность контактировать с кругом клиентов, хотя бы и максимально суженным, но позволяющим им заниматься определенного рода деятельностью - юриспруденцией, медициной, парикмахерским делом и пр. Следует рассмотреть и этот вопрос. Относительно изоляции у меня есть предложение административного характера, но имеющее ценность также и с точки зрения его психологического воздействия на общество. А именно: предлагаю ввести личный опознавательный знак для каждого еврея. В духе Нюрнбергских законов каждый еврей будет обязан носить определенный знак. Это одна из возможных мер. Нам следует рассмотреть и другие... С точки зрения возможных бесчинств, я не вижу никакой опасности. Нам следует также рассмотреть вопрос о нашем отношении к евреям других стран.

      Геринг: Униформа!

      Гейдрих: Знак, с помощью которого можно будет предотвратить нанесение ущерба евреям-подданным других стран, которые наружностью не отличаются от своих собратьев.

      Геринг: Но, Гейдрих, дорогой мой, ведь тогда ты не сможешь обойтись без того, чтобы не создать в городах гетто по самым высоким стандартам. Они неизбежно должны будут возникнуть.

      Гейдрих: Я сейчас изложу свою позицию по вопросу о гетто. Гетто, если подразумевать под этим полностью изолированную часть города, в которой проживают одни евреи, является, по моему мнению, недостижимо с административной точки зрения. Гетто, в котором евреи общаются только друг с другом, выпадает из-под контроля. Кроме того, оно будет постоянным убежищем для преступников, источником эпидемий и так далее. Сегодня сложилась такая ситуация, что само немецкое население вынуждает евреев (и не в нашей власти помешать этому) концентрироваться в отдельных кварталах или жилых домах. Контроль за евреями под бдительным оком всего народа гораздо предпочтительнее для нас, чем если тысячи, буквально тысячи евреев будут жить в отдельной части города, где я окажусь не в силах с помощью моих служащих в мундирах осуществлять за ними контроль.

      Геринг: А если мы отключим им телефонную связь с внешним миром?

      Гейдрих: Я не могу полностью оборвать все связи этой части города с внешним миром.

      Геринг: А в особых еврейских городах?

      Гейдрих: Да, если я сконцентрирую евреев в особых городах, это окажется возможным. Но в таком случае возникнет поселение преступников, представляющее очень большую опасность. Я бы использовал другой путь. Установил бы для евреев некие районы и объявил: в Мюнхене квартал административных учреждений и район-

      Геринг: Стоп! Меня не волнует, если еврей будет появляться то здесь, то там в нежелательном для меня месте. Куда больше меня беспокоит следующее: если у еврея не будет работы, он будет вынужден обходиться малым...

      Гейдрих: Я бы сказал так: предоставив немцам небольшие льготы, мы сможем запретить им служить у евреев.

      Геринг: Позвольте! Но ведь нельзя же им дать умереть с голоду... Ведь еврей должен покупать продукты питания, носки...

      Гейдрих: Так вот и нужно решить: хотим мы этого или нет.

      Геринг: Еще вопрос, господа. Как вы отнесетесь к тому, что я сегодня же объявлю, что на евреев накладывается штраф в один миллиард...

      (Обсуждается вопрос о штрафе.)

      Геринг: Я бы выбрал такую формулировку, что на все еврейство Германии накладывается наказание за их гнусное преступление и т.д., сводящееся к обязательной выплате миллиарда марок. Это окажет на них воздействие: этим свиньям будет больше неповадно совершать убийства. Кроме прочего, я хотел бы еще раз напомнить им, что не стоит еврею жить в Германии.

      Фон Крозиг: В связи с этим я бы хотел привлечь внимание прежде всего к сказанному господином Гейдрихом в самом начале: нам следует пытаться делать все возможное, чтобы как можно большее число евреев покинуло страну. Для нас предпочтительнее взвешенное решение, чтобы потом не пришлось содержать весь этот пролетариат, который всегда является страшным бременем для общества.

      (Фрик: И опасностью.)

      Фон Крозиг: Я тоже не могу вообразить себе гетто в виде сколько- нибудь приемлемого решения. Даже тот факт, что мы будем вынуждены посещать гетто, тоже достаточно неприятен. Итак, цель должна быть определена согласно словам Гейдриха: изгнать всех, кого только можно!

      Геринг: Есть еще один аспект проблемы. Если Германский рейх в ближайшем будущем окажется в состоянии международного конфликта, само собой разумеется, что мы, в первую очередь, подумаем о сведении счетов с евреями Германии. В настоящее время фюрер собирается, наконец выступить с международной инициативой, обращенной к державам, поднявшим еврейский вопрос, чтобы добиться решения вопроса о Мадагаскаре. Мне были даны разъяснения по этому поводу 9 ноября. Так дело дальше не пойдет. Фюрер хочет сказать другим государствам: "Что вы все время говорите о евреях! Берите их!..."

      С какими проблемами в решении еврейского вопроса столкнулось руководство Германии в 1938 году? Какая идея о борьбе с евреями взята Герингом из античных времен? Почему она и теперь оставалась актуальной?