ЕВРЕЙСКИЕ ГЕРОИСэди Вайлерштейн |
МЛАДЕНЕЦ, КОТОРОГО СПРЯТАЛИ
Прошли годы. Яаков, Йосеф и все братья Йосефа давно умерли. Но их внуки и правнуки остались в Египте. Их становилось все больше и больше.
И вот на египетский трон взошел новый фараон, надменный и жестокий властитель.
- Я величайший из всех царей в мире, - заявил он. - Все должны мне служить.
И египтяне кланялись ему до земли. - Фараон - бог, - говорили они. Новый фараон увидел, что сыны Израиля живут как свободные люди и пасут свой скот в земле Гошен.
- Израильтяне слишком сильны и многочисленны, -сказал он. - Они будут мне рабами. Я заставлю их строить города, где мы будем хранить оружие. Тяжелый труд подорвет их силы.
Старейший из мудрецов фараона робко возразил:
- О, фараон, израильтяне принадлежат к роду Йосефа. Разве ты забыл, как Йосеф спас Египет во время великого голода?
Но фараон и слышать об этом не хотел.
Сынам Израиля больше не давали пасти скот. С утра до вечера они работали на полях, перемешивая глину с соломой, обжигали кирпичи в пылающих печах и воздвигали стены новых городов. Над израильтянами поставили надсмотрщиков. Если израильтянин останавливался на секунду передохнуть, если он поднимал руку, чтобы вытереть со лба пот - р-раз! - на его спину тут же опускалась плеть надсмотрщика. Многие рабы-евреи умирали, не выдержав каторжного труда. Но рождалось все больше и больше детей, так что израильтян не становилось меньше. Тогда у фараона возник ужасный и жестокий план. Фараон разослал по всей стране гонцов с приказом бросать в реку каждого новорожденного еврейского мальчика.
- Скоро не останется больше евреев! - говорил он.
В маленькой хижине недалеко от царского дворца появился на свет еврейский мальчик. Он лежал на руках у своей матери, Йохевед. Его сестра Мирьям внимательно его разглядывала.
- Мама, - сказала Мирьям, - что нам делать? Неужели мы допустим, чтобы ребенка утопили в реке?
Мать успокоила ее:
- Мы спрячем ребенка, и ты, Мирьям, поможешь мне в этом.
Три месяца Мирьям нянчила маленького братика, пока мать работала в поле. Чем старше становился ребенок, тем труднее было успокоить его, чтобы не кричал. Как-то раз не успела Мирьям уложить ребенка спать, как мимо двери проскакал на коне офицер фараона. Мирьям с беспокойством наблюдала за ним, пока он не скрылся из виду. Затем она поспешила к ребенку.
- Бедняжечка ты мой, - прошептала она, - ты уснул как раз вовремя. Если бы этот офицер услышал твой плач, тебя уже утопили бы в реке.
Этой ночью в семье было решено, что держать ребенка в доме опасно.
- Вверим его заботам Б-га, - сказала Йохевед.
Она спустилась к реке и нарвала охапку длинных стеблей тростника, что рос вдоль берега. Этими стеблями она устлала маленькую корзинку. Мирьям помогла ей замазать щели внутри и снаружи смолой, чтобы в корзинку не проникла вода. Утром Йохевед уложила ребенка в корзинку и спустила ее на воду в зарослях камыша на реке Нил. Мирьям спряталась среди высоких стеблей тростника, чтобы посмотреть, что будет дальше. Вода мягко покачивала корзинку.
Внезапно послышались веселые голоса и смех. Дочь фараона спускалась из дворца к реке искупаться. Мирьям увидела, как принцесса повелительным жестом указала на маленькую корзинку, плавающую в зарослях тростника. Одна из девушек ее свиты пробралась в камыши и принесла принцессе корзинку. Принцесса заглянула внутрь.
- Младенец! - воскликнула она. - Должно быть, это из еврейских детей.
Мирьям замерла. Неужели принцесса отдаст ребенка в руки солдат? Но у дочери фараона было мягкое и доброе сердце.
- Бедное дитя! - сказала она. - Неудивительно, что ты плачешь. Я возьму тебя к себе. Ты будешь моим ребенком. Я назову тебя Моше.
Тогда Мирьям вышла к принцессе, поклонилась ей и сказала:
- О, принцесса, младенец голоден. Хочешь, я найду еврейскую женщину, чтобы она выкормила его для тебя?
- Пойди приведи ее, - сказала принцесса.
Мирьям побежала домой и вскоре вернулась со своей матерью.
- Возьми этого ребенка и вскорми его для меня сказала ей принцесса. - Когда он подрастет, приведешь его ко мне во дворец.
Йохевед с радостью унесла ребенка домой.
Так был спасен маленький Моше. Заботу о нем поручили его собственной матери.