ИУДЕИ И ИУДАИЗМ В ИСТОРИИ РИМСКОЙ РЕСПУБЛИКИ И РИМСКОЙ ИМПЕРИИ Александр Гаврилович Грушевой ссылки

Глава 7 - ТРЕТИЙ ПЕРИОД РИМСКО-ИУДЕЙСКИХ ОТНОШЕНИЙ

12. Иудеи и иудаизм в годы персидского и арабского завоеваний Ближнего Востока (до битвы при Йармуке)

Первая четверть VII века стала особо драматичным моментом во всемирной истории в целом и применительно к Палестине в частности. Длившаяся веками когда скрытая, когда явная борьба за гегемонию на Ближнем Востоке между Римом и Парфией, а затем - между Византией и Сасанидским Ираном пришла в рассматриваемое время, как казалось, к некоему логическому завершению. События эти оказали огромное влияние на судьбу всех тех, кто оказался в них вовлечен, в том числе, и на иудеев.

Последняя война Византии с Ираном началась в 603 г. и практически сразу пошла для византийцев неудачно. За два года персы отвоевали у византийцев все территории, которые принадлежали Византии на севере Месопотамии. В 606 г. персы вторглись в Сирию и впервые появились в Финикии и Палестине. В 609 г. основная персидская армия пересекла Евфрат и направилась в сторону Анти-охии. В том же 609 г. в Северной Африке вспыхнул мятеж против императора Фоки, который был весьма непопулярной личностью. В октябре 610 г. будущий император Ираклий без особых проблем захватил Константинополь.

Положение Византии в этот момент оказалось весьма непростым. С севера в наступление перешли авары и славяне, угрожавшие столице, на востоке наступали персы. Византийская армия проиграла решающее сражение под стенами Антиохии в 611 г. Грекам пришлось срочно эвакуироваться, и дорога для персов была открыта как в сторону Малой Азии и Константинополя, так и в сторону Палестины. Сперва, однако, персы двинулись к югу, в сторону Палестины. Успех персидского наступления заключался не столько в их силе, сколько в слабости византийской армии и в факторе случайности. Фока, захвативший власть в 602 г., был весьма непопулярен и в обществе, и в армии. Это привело и к деморализации армии и к отсутствию единства между гражданской властью и армией.

Дополнительным фактором, обеспечившим поражение византийской армии на первом этапе, стало и отсутствие народной поддержки. Фока, проводя политику в поддержку исключительно православия, не мог рассчитывать на поддержку населения восточных провинций, традиционно поддерживавших монофизитов. Жители же Ближнего Востока действительно были готовы скорее принять власть персов, чем византийских православных императоров.

Если христианское население оставалось в общем-то пассивным, то этого нельзя сказать о иудеях. В истории VI в. было несколько знаменательных эпизодов, показывающих готовность иудеев всячески помочь персам в борьбе против Византии. Во время войны с персами 502-505 гг. иудеи пограничного города Констанция пытались устроить заговор, чтобы передать город персам[246].

В 529 г., сразу же после поражения самаритянского восстания, делегация самаритян посетила иранскую столицу Ктесифон и добилась приема у шаха Хосрова I. Делегация пыталась убедить иранскую сторону не заключать мира с византийской стороной, обещая на будущее всяческую поддержку со стороны и самаритян, и иудеев[247].

Можно привести много и других примеров подобного рода. Иудеи служили в иранской армии, и достаточно часто. У сирийского хрониста Михаила Сирийца встречается следующий интересный факт. Во время одной из войн с персами при Юстиниане персидский полководец попросил перемирия на один день, чтобы иудеи и христиане смогли отпраздновать некий праздник (правда, не уточняется, какой именно)[248].

Иудеи активно помогали персам во время персидского наступления. Так, при приближении персов к Антиохии в сентябре 610 г., в городе началось восстание иудеев против византийской власти. Командующий антиохийским гарнизоном Воноз подавил восстание жестокими методами[249]. У армянского историка Себеоса рассказывается, что при приближении персидского войска к Кесарее Каппадокийской, христианские жители ушли из города, а иудеи остались и предпочли подчиниться персам (612)[250].

О причинах же этой поддержки персов иудеями говорит один эпизод, сохранившийся у двух византийских хронистов более позднего времени. Сообщаемая же история представляется вполне заслуживающей доверия. Император Ираклий, уже после оконча-тельной победы византийских войск, спросил одного иудея из Тивериады, почему он активно выступал против христиан и византийской власти. Ответ был весьма прост - "потому, что они - враги моей веры"[251].

Иными словами, иудеи в рассматриваемое время уже четко осознавали христианскую власть и христианство как своих врагов.

Персидский полководец Шахрабараз, утвердившись в Дамаске в 613 г., двинулся на запад и в конце 613 г. (возможно, в начале 614 г.) занял главную крепость в Палестине, город Кесарею, а также приморский порт Арсуф. Видимо, персы не встречали в Палестине никакого отпора. Военные силы Империи пришли на тот момент в полное расстройство, а местное иудейское население видело в персах избавителей. Именно поэтому иудеи охотно признавали персидскую власть.

Овладев приморьем, Шахрабараз начал поход в направлении Иерусалима. Путь его лежал через город Диосполис (Лидда). Когда среди монахов, ютившихся во множестве в окрестностях Иерусалима, распространилась весть о приближении персидского войска, началась паника. Монахи, покидая свои монастыри и пещеры, бежали в Аравию[252].

Хотя Иерусалим и имел мощные стены, иерусалимский патриарх Захария не имел надежды отстоять город, и когда персидский полководец вступил с патриархом в переговоры и предложил сдать город без сопротивления, то патриарх, во избежание кровопролития, склонился к этой мысли[253].

Обстоятельства осады Иерусалима излагаются в источниках по-разному. В обнаруженном на рубеже XIX-XX вв. источнике "Пленение Иерусалима персами" (написано монахом Антиохом Стратигом, сохранилось в грузинском переводе) также говорится о готовности патриарха Захарии сдать город персам. Однако у Антиоха ни слова нет ни о персидском отряде, ни о резне среди иерусалимского населения. По словам Антиоха, писавшего об этом событии на основе собственных впечатлений, сдачи города не было. В городе было массовое возмущение пораженческим настроем патриарха. Последний в результате уступил и приказал отправить Модеста, настоятеля монастыря Феодосия, в Иерихон для вызова войск на защиту города. Персы, однако, опередили и 15 апреля 614 г. началась осада Иерусалима, продолжавшаяся 20 дней.

Пятого мая город был взят и началось обычное истребление всех, не успевших скрыться. Все источники единодушно пишут о том, что активную роль во всех мероприятиях по истреблению христиан в Иерусалиме в мае 614 г. сыграли иудеи[254]. Общее количество убитых названо в источниках по-разному. У армянского историка Себеоса - 17.000.;

у Антиоха Стратига цифры совсем иные.

Кроме того, в разных языковых версиях сочинения Антиоха цифры не совпадают между собой.

В грузинском тексте - 66.509 человек,

в арабском - 62.455[255].

Максимальная цифра названа у самого позднего автора, у Михаила Сирийца. У него количество убитых составляет 90.000 человек[256].

Видимо можно говорить о том, что даже у Себеоса количество жертв преувеличено, ибо едва ли население Иерусалима могло превышать 30-40 тыс. человек.

Важно также отметить, что во время осады и последующих грабежей в Иерусалиме сильно пострадали христианские святыни.

В огне погиб храм Вознесения, сооруженный по приказу Елены, матери Константина[257].

Персы в конце концов дали сигнал прекратить убийства и грабежи. Победители стали вызывать всех скрывавшихся в убежищах, обещая всем сохранить жизнь. По словам Себеоса, всех пленных собрали в одно место и их оказалось 35 тыс.[258]

Шахрабараз распорядился отобрать из этой толпы всех ремесленников и отправить их в Персию. В числе отосланных вглубь персидской державы был и иерусалимский патриарх Захария. Персам достались, помимо всего прочего, и основные церковные святыни, связанные с именем Иисуса, и прежде всего Крест Господен. Антиох Стратиг рассказывает, что Крест сопутствовал пленным в пути и был впоследствии отдан с разрешения Хосрова его любимой жене христианке Ширин, которая поставила его в своем доме.

Персидское вторжение в Палестину, захват Иерусалима и так называемого "Истинного креста" произвели большое впечатление в христианском мире. Это событие упоминается в произведениях многих христианских авторов, но и не только у них. Данные про захват персами Иерусалима и христианских святынь есть и в мусульманской традиции[259].

Персы после захвата Иерусалима устремились на завоевание Египта, оставив в Палестине лишь сравнительно небольшой гарнизон. Вероятно, иудеи могли на короткий срок получить от персов свободу действий и внутреннюю автономию. Отсутствие источников позволяет сделать и иное предположение - возможно, иудеи не столько получили свободу действий и автономию из рук персов, сколько воспользовались безвластием в Палестине, чтобы de facto обрести такую свободу действий и автономию, может быть - и без персидского согласия при большем или меньшем попустительстве с их стороны. Реальной информации о том, что происходило в эти годы, как осуществлялись полномочия иудеев и какова, собственно, была их политика - в источниках осталось мало. Кое-что дает один из относящихся к этому времени мидрашей - книга Зеруббавеля[260].

Мы знаем, что у иудеев в этот период был свой лидер. Подлинное его имя неизвестно, ибо в тексте он назван своего рода псевдонимом: Нехемия, сын Хушиеля, сын Эфраима, сын Иосифа.

Из этого сочинения -также как и из некоторых других мидрашей этого времени - видно, что в Иерусалиме были возобновлены жертвоприношения (как и где - не совсем ясно. Видимо - на развалинах храма[261]). Из того же источника известно, что иудеи занялись систематической очисткой города от мест идолопоклонства, то есть разрушением христианских церквей. Проблема христианского населения была решена двояко. Как уже говорилось, примерно 35.000 человек было отправлено в Персию. Осталось же в городе примерно 4.500 человек. Их собрали в одном из пригородов Иерусалима. На предложение сменить веру они ответили отказом, после чего - согласно христианским источникам - были перебиты.

Вообще в этот период бывали случаи даже перехода из христианства в иудаизм, что, видимо, объясняется ощущением у многих людей успеха иудаизма. Реально говоря, мы знаем про два случая обращения христиан в иудаизм, хотя есть основания думать, что таких случаев могло быть и больше. Монах Анастасий из монастыря Св. Екатерины рассказывает про одного из братьев того же монастыря, который принял иудаизм[262]. У новокрещенца Иакова также есть близкое по характеру упоминание. Он рассказывает об одном клирике, который принял иудаизм по принуждению[263].

О положении дел в самой Палестине в эти годы известно крайне мало. С уверенностью можно говорить лишь о том, что персы даже до захвата Иерусалима, разделили свои армии. Одна отправилась в Малую Азию в сторону Константинополя, другая, после захвата Иерусалима, отправилась на завоевание Египта. В Палестине же остался незначительный гарнизон. Вероятнее всего, в целом, в Палестине в эти годы наблюдалось безвластие, отсутствие порядка и контроля за внутренним положением со стороны кого бы то ни было.

Уже после захвата Иерусалима в Палестине произошли два события, показавшие иудеев как самостоятельную политическую силу. В руках иудеев оказался крупный приморский город Птолемаида. По сообщению источника, часть христиан бежала из города ввиду приближения персов, а иудеи подожгли христианские храмы и убили большое количество остававшихся в городе христиан[264].

Судя по всему, после фактического захвата Птолемаиды, иудеи попытались установить контроль над городом Тиром. События, видимо, развивались следующим образом: иудеи Тира, каковых насчитывалось 4.000 человек, установили контакты со своими единоверцами в Палестине с предложением захватить Тир во время празднования христианской Пасхи.

Проект показался привлекательным и - если доверять позднему источнику - 26.000 иудеев пришли к стенам Тира в назначенный срок. Однако власти города оказались в курсе планов заговорщиков. Все тирские иудеи были взяты под стражу и 2.000 человек обезглавлено, а войско осаждавших Тир было разбито[265].

У Евтихия, нашего основного в данном случае источника, дат нет. Правда, наиболее вероятной датой этого события следует считать интервал между 612 и 618 гг.

События эти, бесспорно, свидетельствуют о более или менее организованном и сознательном стремлении к возрождению политической независимости иудеев в Палестине. О мере этого стремления и его организованности мы ничего сказать не можем, но, как уже отмечалось, по некоторым другим источникам мы можем все же утверждать, что в период персидского господства в Иерусалиме был возрожден в какой-то степени иудейский культ и был свой духовный лидер.

Это же может свидетельствовать о том, что при персах определенные круги иудейского общества сделали (или попытались сделать) реальные шаги к достижению на деле политической независимости и - к возрождению иудейского культа в полном объеме. В источниках нет информации, насколько эти шаги были согласованы с персами. Несложно понять, что до каких-то пределов такие мероприятия иудеев не противоречили интересам персов. Однако у нас нет оснований утверждать, как это делает М. Ави-Йона, что между иудеями и персами существовало что-то вроде договора о союзе и что иудеи по-настоящему выступили "единым фронтом" с шахскими войсками против общего врага[266]. Сохранившиеся источники позволяют говорить лишь о том, что интересы персов и иудеев до известного момента совпадали.

Однако непосредственно после осады иудеями Тира происходит резкое изменение отношения персов к иудеям. Об этом событии пишут очень многие христианские авторы - Себеос, анонимный автор сирийской хроники, Бар Эбрей, Михаил Сириец[267]. Все авторы сходятся в том, что персидский шах принял решение восстановить Иерусалим именно как христианский город и изгнать из него иудеев. Источники расходятся лишь в том, каковы были мотивы этого поступка.

У анонимного сирийского хрониста объяснение изменения персидской позиции выглядит очень экзотично. Иудеи будто бы пообещали персидскому главнокомандующему сокровища, которые находятся под храмом Гроба Господня. Ввиду того, что иудеи оказались не в состоянии сдержать свое обещание, персидский главнокомандующий решил порвать с ними. В этой связи в источниках иногда вспоминают христианскую жену Хосрова II, которая, возможно, могла повлиять на своего супруга. Все эти факторы могли играть определенную роль, но причина изменения позиции персов была конечно и глубже, и серьезнее.

Персы поступили очень прагматично. До какого-то момента иудеи, возможно, были нужны персам, но для налаживания управления завоеванной страной нужны были люди, настроенные на сотрудничество. Иудеи же были очень плохими кандидатами на эту роль. В эти годы Ближний Восток был по преимуществу христианским, и в такой ситуации иудеи, составлявшие угнетаемое христианами меньшинство, не могли быть подходящими кандидатами для руководящих ролей при персидской администрации. Именно поэтому персам нужно было делать выбор, и он был сделан в пользу христиан как силы, с которой общий язык найти гораздо легче и проще.

Здесь, наверное, нельзя исключать и еще одного момента, отмечаемого Ю. А. Кулаковским. Он пишет, что персы, узнав о бесчинствах иудеев в Иерусалиме, отказались от сотрудничества с ними. Определенные основания для такого вывода действительно есть, ибо после захвата Иерусалима количество убитых христиан было значительным. Все же неясно, насколько правомерно сводить отказ персов от сотрудничества с иудеями только реакцией на убийства христиан[268].

Прежде всего было принято решение отстроить Иерусалим заново как христианский город. Далее персы приняли решение изгнать из города всех иудеев и восстановить ту ситуацию, которая была при римлянах, когда иудеям был закрыт доступ в Иерусалим. Вся власть в Иерусалиме была передана настоятелю монастыря Феодосия Модесту, проявившему себя неплохим администратором.

Для истории рассматриваемого времени имеет большое значение сохранившееся у Себеоса письмо армянскому католикосу Комитасу. Модест пишет, что иудеи, после изгнания их из Иерусалима, полны гнева и ярости и при каждом удобном случае задают вопрос о воз-можности возвращения в Святой Город и дают множество подарков, но их теперь не считают достойными возвращения в город[269].

Эти слова Модеста в передаче Себеоса подтверждает и автор книги Зеруббавеля. "Широе[270], сын царя персов, обратился против Нехемии и всего Израиля на пятый год". Если учесть, что захват Иерусалима произошел в 614 г. (4474), то пятый год (4478) как раз будет соответствовать 617-му, особенно если учесть, что иудейский и христианский новый год наступают в разное время. Что же касается книги Зеруббавеля, то далее в тексте сказано - "[сын персидского царя] разбил Нехемию и выслал его в пустыню... и было горе в Израиле, которого не бывало раньше"[271].

В истории иудеев это событие имело большое значение. Политическая ориентация персов на поддержку христиан означала полный и окончательный конец политической истории иудеев в античности.

Политическая ситуация благоприятствовала персам лишь где-то до 622-623 гг. Их последним крупным успехом стало завоевание Египта в 623 г. В 622 г. Ираклий с вновь набранным войском отправился на Кавказ с желанием вторгнуться в Иран. Эта первая кампания кончилась, строго говоря, ничем, ибо византийскому войску пришлось отступить обратно. Далее последовал драматический эпизод, который мог коренным образом изменить весь ход исторических событий в Средиземноморье.

В 626 г. Константинополь оказался в двойной осаде. С севера подошли авары, с восто-ка - персы. Однако же осажденным удалось добиться ухода из-под стен Константинополя аваров. Персы, видя это, предпочли ретироваться сами.

С этого момента в борьбе за Ближний Восток наступает решающий перелом. Ираклий с армией опять отправляется в Иран через Кавказ и на этот раз в конечном счете достигает успеха. Мелких столкновений с персидскими войсками и их союзниками было немало, но решающее сражение, принесшее победу грекам, было одним-един-ственным. Интересно, что этого одного сражения хватило для того, чтобы держава Сасанидов пришла в полное внутреннее расстройство.

В результате раскола в правящем классе верх взяли те, кто был готов договариваться с греками. В итоге персы сами убили Хосрова II, настроенного на войну, и возвели на престол "пацифиста". После этого претендентов на персидский престол оказалось много и всем потребовались войска, находившиеся на Ближнем Востоке. В результате персы ушли из всех завоеванных областей сами, а Ираклий со своей армией весной 629 г. двинулся из Ирана на Ближний Восток По многим причинам византийский император намеревался закончить войну въездом в Иерусалим.

Понятно, что такой поворот событий грозил множеством неприятностей иудеям ближневосточных областей, ибо память о событиях 614-617 гг. была свежа. В этой ситуации иудеи решили обратиться напрямую к императору, ибо было известно, что за год до этого, в 628 г., Ираклий помиловал иудеев Эдессы, продолжавших защищать свой город от византийской армии уже и после ухода персов. Ираклий помиловал их, будучи заинтересованным в установлении мира в своих владениях после войны, длившейся 25 лет[272].

Император принял в Тивериаде представительную иудейскую делегацию различных общин Палестины. Ираклий принял их подарки и дал со своей стороны своего рода охранные грамоты - письма, в которых Ираклий заявлял об обещании прощения. Императорские декларации были подкреплены также императорской клятвой (Eutychius, Annales // PG. Vol. Ill, col. 1089-1090). В Тивериаде, кроме того, император остановился в доме одного богатого иудея по имени Вениамин, который за свой счет содержал и императора, и армию во время их пребывания в Тивериаде. Вениамин отправился вместе с императором в Иерусалим. По дороге императорское окружение убедило Вениамина креститься, что и произошло в Неаполе (совр. Наблус).

Судя по всему, история эта произвела большое впечатление на современников[273].

21 марта 629 г. Ираклий вступил в Иерусалим. Однако же пребывание Ираклия в Иерусалиме было связано не только с водворением на место христианских святынь. Судя по имеющимся источникам, христианское население Иерусалима ждало от императора реши-тельных действий против иудеев. Император до какого-то момента не решался так поступить, считая себя связанным словом. Церковные круги нашли, однако, компромиссный вариант. Церковь объявила, что готова взять такой грех на себя и отмолить его[274].

Императора это устроило, и вскоре был издал декрет о запрещении иудеям проживать на расстоянии менее трех миль от Иерусалима[275]. После этого последовала целая серия судебных процессов против иудеев, обвинявшихся в разрушениях христианских храмов и в убийствах христиан. Значительное количество иудеев было убито, многие вынуждены были бежать в Египет или Иран или скрываться.

Однако в том же 629 г., когда Ираклий вступил в Иерусалим, начались и первые столкновения с арабами, которым сперва не придали должного значения. Ираклий, после посещения Иерусалима, несколько лет занимался внутрицерковными делами - последней попыткой примирить православных и монофизитов, которая теоретически могла бы принести успех. Кроме того, в 634 г. император издал указ о повсеместном и насильственном крещении всех иудеев[276].

Наступление арабов тем временем продолжалось, и в 635 г. они контролировали уже северные районы Палестины. Здесь 20 августа 636 г. произошло решающее сражение, завершившее целую историческую эпоху. В битве при Ярмуке византийская армия была разбита арабами. Через год, в конце 637 или в самом начале 638 г., иерусалимский патриарх Софроний открыл ворота города арабам. Что касается императора и всех высших чиновников, то после поражения византийцев в битве при Ярмуке в 636 г. они просто бро-сили Ближний Восток на произвол судьбы. Отдельные крепости в Палестине и Финикии сопротивлялись арабам до 640-641 гг. В эти же годы арабы окончательно завоевали и Египет. Кончилась целая историческая эпоха. От массового появления греков на Ближнем Востоке при Александре Македонском до арабского завоевания прошли 1000 лет.